Пленум ЦК КПСС постановляет:

Одобрить разработанные Президиумом ЦК КПСС и Советом Министров СССР мероприятия по ускоренному развитию химической промышленности и особенно увеличению производства искусственных и синтетических волокон, пластических масс и других синтетических материалов и изделий из них для удовлетворения потребности населения и нужд промышленности, предусматривающие рост производства важнейших химических продуктов в 1959—1965 гг. не менее чем в 2—3 раза, а производства искусственных и синтетических волокон и пластических масс — в 4,5—8 раз.

На основе развития производства синтетических материалов достигнуть в 1965 г. увеличения выпуска шерстяных тканей до 500 млн. м, в том числе с применением искусственных и синтетических волокон — до 450 млн. м; шелковых тканей — до 1485 млн. м, в том числе из искусственных и синтетических волокон— до 1237 млн. м; хлопчатобумажных тканей с применением искусственных и синтетических волокон — до 480 млн. м; трикотажных изделий — до 940 млн. штук, в том числе из искусственных и синтетических волокон — до 588 млн. штук; искусственного каракуля — до 5 млн. кв. м; обуви — до 515 млн. пар, в том числе с применением искусственной кожи — до 93 млн. пар и на облегченной микропористой подошве — до 233 млн. пар.

2. Пленум ЦК КПСС считает, что успешное осуществление поставленной задачи имеет огромное значение для дальнейшего технического прогресса всех отраслей народного хозяйства, для развития производительных сил, наиболее эффективного использования природных богатств страны и удовлетворения в достатке потребностей населения в тканях, одежде, обуви и других товарах широкого потребления.

Пленум ЦК КПСС обязывает партийные, советские, профсоюзные, комсомольские и хозяйственные органы мобилизовать усилия работников химической, машиностроительной и легкой промышленности, строительных организаций, научно-исследовательских и проектных институтов, конструкторских бюро на увеличение производства химических продуктов, всемерное ускорение строительства предприятий, разработку новых передовых технологических процессов и высокопроизводительных видов оборудования, на решение крупных научно-технических проблем и изысканий наиболее эффективных методов и путей получения новых химических продуктов. Ускоренное развитие химической промышленности должно стать всенародным делом.

Пленум ЦК КПСС одобряет инициативу комсомола, объявившего шефство над строительством предприятий химической, нефтяной и газовой промышленности и решившего направить на эти стройки новые отряды молодых энтузиастов.

3. Пленум ЦК КПСС поручает Совету Министров СССР, советам министров союзных республик и советам народного хозяйства экономических административных районов предусмотреть в плане развития народного хозяйства СССР на 1959—1965 гг.:

- необходимые капиталовложения в химическую промышленность, обеспечивающие высокие темпы развития этой важнейшей отрасли тяжелой индустрии;

- наиболее полное и комплексное использование богатых ресурсов химического сырья, особенно природных и попутных газов, газов нефтепереработки и продуктов коксохимических предприятий для получения синтетических материалов и другой химической продукции, а также развития химической переработки продукции лесной промышленности и сельскохозяйственных отходов;

- резкое увеличение выпуска современных высокопроизводительных аппаратов и машин, а также приборов, арматуры и средств автоматизации для предприятий по получению и переработке химических продуктов, обеспечив привлечение к изготовлению оборудования действующих предприятий различных отраслей машиностроения и ускорение строительства новых специализированных машиностроительных заводов;

- проведение в широких масштабах научно-исследовательских, проектно-конструкторских и опытных работ, а также теоретических исследований в области химии, по созданию высокопроизводительных экономичных процессов получения и переработки синтетических материалов и других химических продуктов;

4. Пленум ЦК КПСС считает одной из важнейших задач партийных, советских, профсоюзных, комсомольских и хозяйственных организаций широкое развертывание среди трудящихся научно-технической пропаганды химических знаний, распространение передового опыта производства и применение в народном хозяйстве синтетических материалов, используя для этой цели выпуск научной и популярной литературы и кинофильмов, организацию выставок образцов изделий из синтетических волокон и пластических масс, проведение лекций, докладов и бесед.

*************************

Пленум ЦК КПСС выражает уверенность, что советский народ, тесно сплоченный вокруг Коммунистической партии, успешно справится с задачей ускоренного развития химической промышленности и этим внесет новый крупный вклад в решение главной экономической задачи СССР — в кратчайшие сроки догнать и перегнать наиболее развитые капиталистические страны по производству продукции на душу населения, в дело строительства коммунизма в нашей стране.

новых институтов, филиалов, отделов и испытательных станций, создаваемых в Академии наук СССР, академиях наук союзных республик, министерствах и ведомствах.

I. ПО АКАДЕМИЯМ НАУК СССР И АКАДЕМИЯМ НАУК СОЮЗНЫХ РЕСПУБЛИК.

        3. Институты органической химии в гг. Новосибирске и Иркутске в составе Сибирского отделения Академии наук СССР, как научно-теоретические центры районов Сибири и Дальнего Востока, с основным направлением работ: нефтехимический синтез и химия полимеров и Институт катализа Сибирского отделения Академии наук СССР в г. Новосибирске.

МЕРОПРИЯТИЯ

по обеспечению развития научно-исследовательских работ, расширению научно-технической информации и использованию зарубежного опыта

5. Обязать совнархозы, Главмосстрой при Мосгорисполкоме и Главленинградстрой при Ленгорсиполкоме построить:

а) для академий наук:

в 1958 -1959 годах лабораторные корпуса Института органической химии и Института катализа Сибирского отделения Академии наук СССР в г. Новосибирске объемом 40 тыс куб.м. и два дома жилой площадью по 6500 кв.м.

в 1958-1960 годах лабораторный корпус Института органической химии Сибирского отделения Академии наук СССР в г. Иркутске объемом 40 тыс. куб. м. и дом жилой площадью 6500 кв. метров.

Источник: Решения партии и Правительства по хозяйственным вопросам. Сб. документов за 50 лет. – М. Политиздат, 1968, т.4, 783 стр.

Вначале было слово…

В стремлении ускорить практическое использование результатов работ институтов Сибирского отделения Академии наук СССР в народном хозяйстве Председатель Президиума СО АН СССР, Вице-президент Академии наук СССР, академик М.А. Лаврентьев предложил создать в районе Новосибирского научного центра ряд отраслевых конструкторских и технологических организаций – “Пояс внедрения”. Предполагалось, что эти организации будут на основе разработок академических институтов выполнять конструкторские и технологические работы и выпускать опытные партии продукции по профилю отраслевых министерств и что они будут “двойного подчинения”, т.е. финансирование их создания и работы будет производиться отраслевыми министерствами, а научное руководство работой – соответствующими институтами СО АН СССР. Это предложение было поддержано и 14 декабря 1966 г. за № 2852р вышло Распоряжение Совета Министров СССР о создании в районе Новосибирского научного центра ряда конструкторских и технологических бюро. К сожалению, при подготовке Распоряжения Совета Министров не был определен механизм “двойного подчинения”, что в дальнейшем вызвало ряд проблем.

Идея создания в Новосибирске в “поясе внедрения” Специального конструкторско-технологического бюро катализаторов принадлежало директору Института катализа СО АН СССР академику Г.К. Борескову. Министерство химической промышленности СССР поддержало эту идею и приняло решение “Разработать задание на проектирование и представить предложения об организационно-технических мероприятиях по созданию в районе г. Новосибирска Специального конструкторско-технологического бюро с опытным производством“ (Приказ МХП от 31 декабря 1966 г., № 1171). Так слово начало превращаться в дело.

В 1967 г. и начале 1968 года была решена триединая задача – разработка задания на проектирование СКТБ катализаторов, выбор строительной площадки и определение подрядчика. Естественно, что решать эту задачу должен был Институт катализа.

С выбором места строительства уже на начальном этапе возникли осложнения. СКТБ катализаторов не было включено в первоначальный список создаваемых организаций, а свободные места вблизи институтов СО АН были распределены. Кроме того, СКТБ катализаторов, с опытным химическим производством, считалось нежелательным соседом. Эта задача была решена исключительно благодаря усилиям зам. директора Института катализа члена-корреспондента АН СССР Р.А. Буянова. В результате появились два варианта строительства: “в чистом поле” за Опытным заводом СО АН СССР или на заболоченном участке мелколесья в Правых Чёмах. В первом варианте – отличный грунт, возможность создания химического производства необходимой мощности и его последующего расширения, но площадка не обеспечена теплом, водой, канализацией. Из-за отдаленности от Академгородка сразу потребуется создание там жилой зоны. Ко всему прочему – значительные трудности с привлечением на эту стройплощадку какой-либо строительной организации, а в последующем и научного персонала. Во втором случае – “прелести” строительства на заболоченном участке, ограничение мощности химического производства, невозможность последующего расширения химического производства на данной площадке. Плюсы: близко от Института катализа, обеспечение теплом, водой, канализацией от создаваемых в Правых Чёмах сетей в связи с начатым там СО АН жилищным строительством, ясность со строительной организацией. После всестороннего осуждения был выбран второй вариант. Жизнь подтвердила правильность выбора.

Разработка Задания на проектирование была поручена Отделу промышленных катализаторов (к.т.н. А.А. Самахов, Н.М. Зайдман). Активное участие в этой работе принимали д.х.н. В.А. Дзисько и Р.А. Буянов. Здесь также возник ряд принципиальных вопросов. С одной стороны, хотелось создать возможность выпуска любых типов катализаторов. С другой стороны, необходимо было учитывать ограничения по вредным стокам и выбросам. В результате, пришлось отказаться от выпуска катализаторов и носителей по технологии осаждения. Это существенно уменьшило потенциальные возможности опытного производства (но стимулировало в дальнейшем разработку альтернативной технологии производства носителей и катализаторов на основе оксидов алюминия без использования осаждения). Предполагалось, что производственная часть СКТБ будет состоять из нескольких гибких технологических линий, обеспечивающих легкий переход от одного вида продукции к другому. Осуществить такой подход удалось только частично, так как по существующим нормативам в исходных данных на проектирование должны быть указаны конкретные технологии и виды продукции.

В первом квартале 1968 года Задание на проектирование было согласовано с проектной организацией – Новосибирским филиалом института “ГИПРОПЛАСТ” и получено принципиальное согласие строительной организации – “СИБАКАДЕМСТРОЙ” на выполнение подряда. Со второго полугодия 1968 г. началось проектирование СКТБ катализаторов.

Для подбора и подготовки специалистов для СКТБ катализаторов Министерством химической промышленности (Приказ МХП от 08.05.70. № 289) был создан в составе Института химических реактивов (ИРЕА) Хозрасчетный научно-исследовательский и конструкторско-технологический отдел по катализаторам, которому Институт катализа СО АН временно предоставил рабочие помещения. Начальником Отдела был назначен к.т.н. М.В. Козлов, приглашенный из Грозненского института нефтехимавтоматики.

В 1971 г. началась подготовка строительной площадки – вырубка леса, снятие слоя торфа, устройство дренажа для отвода грунтовых вод, подсыпка грунта. В 1972 году забиты сваи под корпус приготовления катализаторов, часть которого была сдана в эксплуатацию в 1973 году.

После полного ввода корпуса приготовления катализаторов в 1975 г. Отдел по катализаторам ИРЕА был ликвидирован и на его базе создано Специальное конструкторско-технологическое бюро катализаторов как самостоятельная организация с сохранением функции заказчика (Приказ МХП от 29 мая 1975 г. № 352). Директором был назначен М.В. Козлов, но вскоре его заменил к.т.н. В.А. Суриков, работавший начальником цеха ванадиевых катализаторов на Щелковском химическом заводе (Московская область).

Строительство продолжалось. В 1977 г. сдан в эксплуатацию корпус испытания катализаторов (КИК) и складской корпус. Начато строительство лабораторно-административного корпуса, который был введен в эксплуатацию в 1980 г.

Продолжалось и комплектование СКТБ кадрами. Приглашались специалисты из разных городов страны, молодые специалисты проходили стажировку в Институте катализа. На первых порах приглашаемые специалисты обеспечивались жилплощадью за счет лимитов Института катализа. С 1978 г. Минхимпром ежегодно выделял средства на жилищное строительство, детские садики и другие объекты соцкультбыта. Главной трудностью здесь было освоение этих средств из-за перегруженности строительной организации.

В СКТБ началось проведение технологических и конструкторских работ по реализации разработок Института катализа. Одновременно создавались опытные установки. Уже в период 1975-1979 гг. коллектив СКТБ разработал и передал в промышленность ряд важных катализаторов и технологий. СКТБ катализаторов становилось на ноги и стало включаться в Координационные планы Госкомитета по науке и технике по проблеме “Катализ и его промышленное использование”.

Между тем, все больше начали проявляться негативные стороны “двойного подчинения”. Ряд работ, проводившихся в СКТБ под руководством Института катализа, имел общее значение и не соответствовал ведомственным первоочередным интересам Министерства химической промышленности. Некоторые разработки передавались в СКТБ в сыром виде, что приводило к затягиванию работ и непроизводительным расходам. Отдельные научные руководители от Института катализа позволяли себе непосредственно вмешиваться в ход выполнения работ в СКТБ, минуя руководство организации и начальников соответствующих подразделений. Все это не могло не вызвать ответных реакций, как со стороны руководства СКТБ, так и со стороны Минхимпрома. Рвение некоторых чиновников привело в 1978 году к серьезному кризису во взаимоотношениях между Институтом катализа и СКТБ катализаторов. Встал вопрос о прекращении “двойного подчинения” и превращении СКТБ в нормальную отраслевую организацию, или передаче СКТБ в Сибирское отделение АН СССР.

Министром химической промышленности Л.А. Костандовым экстремистские предложения не были поддержаны. В конце 1978 г. директором СКТБ был назначен А.А. Самахов, главным инженером В.С. Морозов. В СКТБ была введена должность заместителя директора по научно-исследовательской работе и на эту должность назначен В.И. Башин. В Институте катализа координацию совместных с СКТБ работ было поручено осуществлять заместителю директора Р.А. Буянову. Общими усилиями отношения между Институтом катализа, Минхимпромом и СКТБ удалось нормализовать. Были выработаны критерии, которым должны удовлетворять передаваемые в СКТБ разработки, уточнены права и обязанности научных руководителей работ. Необходимо отметить, что значительный вклад в создание нормальных взаимоотношений внесли партийные организации Института катализа и СКТБ. Нельзя сказать, что взаимоотношения стали совсем безоблачными. Оставались неурегулированными отдельные вопросы, например, по интеллектуальной собственности и некоторые другие, но, тем не менее, совместная работа наладилась.

В 1979 г. в тематике СКТБ доля совместных с Институтом катализа работ увеличилась и достигла 71 % по объему. При этом значительное место заняли совместные с Институтом катализа работы по замене импортных катализаторов для закупленных Минхимпромом производств.

Большое влияние на дальнейшее развитие СКТБ оказало проведение в 1979 г. совместной коллегии Министерства химической промышленности и Президиума СО АН СССР с участием министра химической промышленности Л.А. Костандова.

Были полностью согласованы основные направления деятельности СКТБ:

1. Разработка технологии новых высокоэффективных катализаторов для химической и других отраслей промышленности с выдачей исходных данных для проектирования их промышленного производства;
2. Развитие научных основ технологии производства катализаторов;
3. Наработка опытных и опытно-промышленных партий катализаторов;
4. Разработка и испытания специального оборудования для производства катализаторов;
5. Разработка принципиальных конструкций каталитических реакторов и их узлов для практического использования новых катализаторов, оптимизация режимов работы каталитических реакторов;
6. Научно-информационная работа и патентные исследования в области катализаторов и носителей.

Были выделены значительные дополнительные средства на приобретение за рубежом нового оборудования и приборов, на жилищное строительство и соцкультбыт. С Президиумом СО АН СССР была достигнута договоренность о долевом участии в строительстве жилья и детских учреждений, а также о профилактическом медицинском обслуживании работников СКТБ поликлиникой СО АН.

В 1983 г. завершено создание вычислительного центра на базе ЭВМ ЕС-1035, которая в то время считалась одной из лучших. Это позволило интенсифицировать работы в отделе каталитических реакторов и создать автоматизированную систему научно-технической информации по катализу с банком данных «катализ». Начали регулярно выпускаться информационные сборники «Зарубежные катализаторы». Была разработана и внедрена комплексная система управления качеством продукции.

Все это дало хороший импульс в работе СКТБ. В период 1980-1990 гг. его коллектив продемонстрировал высокую эффективность своих работ и умение доводить их до промышленного освоения. Большая часть этих разработок проводилась совместными усилиями СКТБ и ИК СО АН СССР, о чем свидетельствуют и первые буквы идентификации катализаторов (ИКТ), обозначающие ИК и КТ. Здесь мы упомянем лишь некоторые:

• Разработана и реализована технология серебромарганцевого катализатора ИКТ-3-4 (взамен импортного фирмы «BASF»).
• Разработан безотходный способ приготовления и организовано производство алюмомеднохромовых катализаторов ИКТ-12-6 и ИКТ-12-8 для процессов полного окисления (1982 г.).
• Создано промышленное производство микросферического силикагеля – носителя для катализатора газофазной полимеризации этилена (1984 г.) (взамен импортного фирмы «Девисон», США).
• Разработана технология и создана полупромышленная установка получения аморфизированного оксида алюминия по методу термохимической активации (ТХА) (1982 г.).
• Разработана технология и создана полупромышленная установка для получения микросферического оксида алюминия – носителя катализатора оксихлорирования этилена ИКТ-02-06 (взамен импортного фирмы «Харшоу»).
• Разработана технология и организовано производство палладиевого катализатора ИК-3-20 взамен импортного для производства гербицида «Которан».
• Создана технология и производство микросферического треххлористого титана – катализатора для полимеризации пропилена с поставкой за рубеж (1987-1989 гг.).
• Разработан отечественный носитель серебряного катализатора окисления этилена в окись этилена (вместо импортного фирмы «Нортон», США). Созданная технология позволила снизить температуру в печах прокалки с 1700 °С до 1300 °С, что сыграло решающую роль при создании промышленного производства мощностью 200 тонн/год.
• По решению Координационного центра по катализаторам стран СЭВ и по заданию МХП СССР выданы исходные данные для проектирования спецзавода по производству катализаторов, разрабатываемых в рамках совместных планов совета уполномоченных (СУ) стран СЭВ. В 1987 г. ОНПО «Пластполимер» выпустил технический проект завода, и была начата подготовка к его строительству в г. Томске. Однако этим планам «приказала долго жить» начавшаяся «перестройка».

Этот перечень можно было бы продолжить, однако в его завершение выделим лишь несколько наиболее масштабных разработок, выполненных ИК СО АН СССР и СКТБ.

1. Процесс окисления метанола в формальдегид на оксидных железомолибденовых катализаторах в трубчатых, адиабатических и комбинированных реакторах. В результате были созданы и пущены в промышленную эксплуатацию первый в мировой практике адиабатический реактор мощностью 60 тыс. т/год формалина на Кемеровском НПО «Карболит», трубчатые и комбинированные реактора мощностью 6 тыс. т/год КФС на Горловском ПО «Стирол», ПО «Тольяттиазот». При этом были решены принципиальные вопросы управления процессом с высокой параметрической чувствительностью, созданы методы регулирования структуры зернистых слоев и специальные устройства для загрузки катализатора, развиты вычислительные методы моделирования химических реакторов с учетом аэродинамики потоков.
2. Получение серной кислоты из отходящих газов металлургических производств в установках «Реверс-процесс». Принципиально важная для предприятий цветной металлургии задача утилизации низко концентрированных сернистых газов была успешно решена благодаря разработанному в Институте катализа способу осуществления реакций в нестационарном режиме. С участием специалистов СКТБ катализаторов было создано и освоено более 10 крупных промышленных установок на Красноуральском медеплавильном комбинате, ПО «Балхашмедь», Усть-Каменогорском свинцово-цинковом комбинате, ГМК «Печенганикель» и других.
3. Каталитическое обезвреживание промышленных газов от органических соединений и оксида углерода в установках «Реверс-процесс». Решена исключительно важная проблема создания высокоэффективного и экономичного метода очистки отходящих газов без затрат энергии на их постоянный подогрев. Специалистами СКТБ катализаторов за рассматриваемый период разработано и освоено более 20 промышленных и опытно-промышленных установок на предприятиях химической, нефтехимической, машиностроительной, металлургической и других отраслей. Специально для этих установок было создано производство высокоактивных алюмомеднохромовых и алюмомарганцевых катализаторов.
4. Промышленное освоение сернокислотных катализаторов. В связи с разработкой в Институте катализа новых катализаторов окисления диоксида серы ИК-1-4 и ИК-1-6, была поставлена и успешно решена задача их широкого промышленного применения. С этой целью в СКТБ катализаторов было выполнено математическое моделирование процесса и разработаны рекомендации по оптимальной загрузке катализаторов в аппараты ОК и ДК/ДА. На основании этих данных проведена интенсификация существующих сернокислотных систем на многих химических предприятиях, в частности, Воскресенском ПО «Минудобрения», Череповецком ПО «Аммофос», Горловском ПО «Стирол», Крымском ПО «Титан», Бийском олеумном заводе.

В 1984 году на должность директора СКТБ был назначен Башин В.И.

В конце 80-х начале 90-х годов в связи с "перестройкой” финансирование деятельности научных организаций резко сократилось. Полностью прекратилось и централизованное финансирование СКТБ катализаторов. Численность организации сократилась более чем на половину, практически прекратились научно-исследовательские работы, началась борьба за выживание организации. Выжить в этих условиях помогло опытное производство, переориентированное на выпуск промышленных партий катализаторов для заказчиков, в том числе зарубежных.

В 1994 г. произошла приватизация СКТБ катализаторов в форме открытого акционерного общества – ОАО "Катализатор”. На этом закончился этап "двойного подчинения”.

В последующие годы, используя накопленный научно-технический потенциал, организация не только выжила, но и расширила производство. Однако при этом была принесена в жертву перестройке изначальная ориентация СКТБ на совместную с ИК СО РАН и с другими НИИ интенсивную разработку новых катализаторов и технологий и передачу их на специализированные промышленные катализаторные заводы. Вместо такого научно-производственного конвейера (НИИ – СКТБ – промышленность), который смог бы обеспечить страну всеми катализаторами и ее независимость от западных фирм наша организация вынуждена была организовывать свое среднетоннажное производство отдельных катализаторов, которое в перспективе все равно не сможет конкурировать с крупными современными специализированными промышленными заводами. На первый взгляд это и есть рыночная экономика, и у нынешнего ОАО «Катализатор» иного пути нет.

Однако, это уже другая история.

Правительством СССР в 1969 году была принята Комплексная программа экономической интеграции стран социалистического лагеря по основным разделам науки и техники. К числу важнейших проблем, требующих объединения усилий соц. стран, был отнесен промышленный катализ. В связи с этим была создана международная бригада специалистов, которая ознакомилась с качеством и производством основных катализаторов в странах – членах СЭВ и подготовила общественное мнение к идее создания координационного центра по катализаторам. В апреле 1971 г. представителями правительств НРБ (Болгария), ГДР (Германская Демократическая Республика), ПНР (Польша), СРР (Румыния), СССР и ЧССР (Чехословакия) было подписано Соглашение о сотрудничестве по проблеме «Разработка новых промышленных катализаторов и улучшение качества катализаторов, применяемых в промышленности». В 1973 г. к Соглашению присоединилась СФРЮ (Югославия), в 1974 г. – ВНР (Венгрия), в 1978 г. – Республика Куба. Функции Координационного центра по Соглашению были возложены на Институт катализа.

Задачи Координационного центра включали подготовку программ сотрудничества, организацию совместных работ, предусмотренных программой; подготовку рабочих планов, договоров; разработку прогнозов по проблеме; организацию и проведение совещаний, семинаров, конференций по вопросам, связанным с выполнением программы сотрудничества; оперативное информационное обслуживание участников сотрудничества.

Общее руководство деятельностью Координационного центра осуществлял Совет уполномоченных, в который каждая из стран назначала своего представителя. Первое заседание СУ состоялось в Новосибирске в декабре 1971 года под председательством академика Г.К. Борескова – представителя СССР в Совете уполномоченных. Последующие заседания проводились ежегодно поочередно в каждой из сотрудничающих стран. Последнее 19-е заседание, на котором было принято решение о прекращении деятельности Координационного центра, состоялось в сентябре 1990 г. в Москве в здании СЭВ. В ноябре того же года Совет экономической взаимопомощи был распущен.

Программа научных и технических исследований в разные годы включала 30-35 тем, в выполнении которых участвовали от 50 до 60 научно-исследовательских центров и промышленных предприятий сотрудничающих стран.

Рабочий аппарат Координационного центра был включен в структуру Института в виде лаборатории усовершенствования промышленных катализаторов, которую возглавил Геннадий Иванович Панов – зав. лабораторией и одновременно Ученый секретарь КЦ (с 1971 по 1976 гг.), а затем Тамара Павловна Хохлова (с 1976 по 1990 гг.). Руководителем Координационного центра был назначен Александр Александрович Самахов (1971-1976 гг.), а после его ухода в СКТБ катализаторов – Роман Алексеевич Буянов (1976-1990 гг.). Представителями СССР в Совете уполномоченных были Георгий Константинович Боресков в период 1971-1984 гг., и Роман Алексеевич Буянов в 1984-1990 годах. Персонал лаборатории состоял из 4-х научных сотрудников – И.Л. Михайлова, Г.М. Полякова, М.Д. Чижик, Л.З. Синица, а также старшего лаборанта Н.Г. Фоминых и машинистки Г.А. Котенко.

Важным результатом деятельности Координационного центра стало создание фонда представительных образцов катализаторов и носителей, выпускаемых предприятиями сотрудничающих стран. Фонд насчитывал более 350 наименований образцов носителей и катализаторов с паспортами и сертификатами соответствия качества продукции установленным стандартам. Образцы из фонда широко использовались для проведения работ по усовершенствованию и развитию катализаторных технологий.

За период деятельности Координационного центра были изданы 17 выпусков информационных материалов, 8 из которых содержат информацию о катализаторах и носителях, выпускаемых в промышленном и опытно-промышленном масштабах в сотрудничающих странах. Опубликованная информация охватывает 446 наименований катализаторной продукции, в том числе от СССР – 213, ГДР – 120, ПНР – 26, СРР – 35, ЧССР – 48, ВНР – 12, СФРЮ – 7, НРБ – 5. Эти сведения давали представление о динамике развития катализаторных производств в странах.

Большое значение имела подготовка и согласование унифицированных методик испытания физико-механических характеристик катализаторов и адсорбентов (механическая прочность, пористая структура, насыпная, кажущаяся и истинная плотность и др.). Проделана большая работа по подготовке и согласованию унифицированных методов определения активности и селективности большой группы катализаторов нефтепереработки, нефтехимии, основных химических производств и обезвреживания промышленных выбросов. Тексты унифицированных методик публиковались в материалах Координационного центра.

Успешно закончилась совместная работа ИК и НП «Лейна-Верке» по созданию промышленной технологии жидкостной формовки активной окиси алюминия (1975 г.). Технология суспензионной полимеризации этилена на титан-магниевом катализаторе ИК-8-3 была успешно испытана на промышленной установке ХК «Буна-Верке» (1983 г.). На предприятии Хипол, г. Оджаци, (СФРЮ), после модернизации производства началось использование катализатора «микросферический TiCl3» по результатам проведенных испытаний (1988 г.). На Пловдивском металлургическом комбинате освоен нестационарный способ окисления SО2 в SО3 по лицензии ИК (1988 г.) и др.

Одной из важных инициатив по углублению сотрудничества было предложение о совместном создании мощностей по производству катализаторов, с которым выступил в 1981 г. на XI заседании Совета уполномоченных руководитель Координационного центра Р.А. Буянов. Длительная проработка этого вопроса в странах завершилась в конце 1986 г. подписанием «Генерального соглашения о сотрудничестве стран СЭВ по специализации и кооперированию производства катализаторов в рамках создаваемых на территории СССР мощностей». Предполагалось строительство на базе Томского НХК катализаторного производства с участием заинтересованных сторон.

С этого момента работы по созданию такого завода пошли в ускоренном темпе. Была выбрана площадка для строительства. По поручению МХП СССР Ленинградское ОНПО «ПЛАСТПОЛИМЕР» в 1986-87 годах выпустило многотомное «Технико-экономическое обоснование строительства специализированного завода катализаторов» и произвело предпроектную проработку (техническая часть) на производство всех новых катализаторов, предложенных странами СЭВ. Открывалась новая страница сотрудничества стран СЭВ в области создания передовых промышленных технологий производства катализаторов, разработанных по планам Совета Уполномоченных. Однако, глубокие политические и экономические потрясения в странах СЭВ, назревающие в конце 80-х, не позволили реализовать эти планы международного коллектива специалистов.

За почти двадцатилетний период деятельности Координационного центра возникли и укрепились связи между специалистами промышленных предприятий и научно-исследовательских центров стран. Многократно возросло число специалистов СССР, получивших возможность в ходе выполнения совместных работ на предприятиях ГДР, ВНР, ПНР, ЧССР, СФРЮ, ознакомиться с более совершенными технологиями и оборудованием, как правило, западных фирм. Накоплена большая база данных по номенклатуре и качеству катализаторов, выпускаемых и используемых на предприятиях стран СЭВ, которая в дальнейшем была востребована при подготовке базовых материалов по созданию МНТК «Катализатор».

Осенью 1973 г., являясь доцентом кафедры Куйбышевского (Самарского) политехнического института, я приехал в Новосибирск в Институт катализа на 3-х-месячную стажировку для повышения своей квалификации. Надо же было такому случиться, что в этот год осенью в большом зале Дома ученых отмечалось 15-летие создания института. Из доклада академика Г.К. Борескова об итогах деятельности Института катализа я впервые услышал об идее организации структурного отдела, ориентированного на разработку катализаторов и технологий в области нефтепереработки, который целесообразно было разместить в г. Омске, имеющем славу флагмана нефтепереработки в России.

В то же время я совершенно не предполагал, что реализация этой идеи имеет отношение ко мне лично. В последующие годы я активно сотрудничал с лабораторией Ю.И. Ермакова, занимаясь изучением механизмов закрепления металлокомплексов на носителях, разработкой «биметаллических» систем, имеющих практическое значение – прежде всего для процесса каталитического риформинга. Работы развивались успешно, поэтому на международном семинаре «Нанесенные катализаторы» в 1977 г. труды «самарской команды» были представлены внушительно. По истечению многих лет этот семинар можно считать смотринами.

Решение заняться организацией подразделения Института катализа в г. Омске я принял в начале 1978 г., а с 6 июля того же года приступил к исполнению обязанностей зав. лабораторией каталитических превращений углеводородов в небольшом пустом помещении перехода между главным корпусом и корпусом математического моделирования. Надо сказать, что в этот период всем моим начинаниям была обеспечена повсеместная поддержка, как в институте, так и в Президиуме СО РАН. Хуже обстояло дело с подбором кадров. К моему недоумению, лишь шесть человек – сотрудников Института катализа, а также две выпускницы Новосибирского университета выразили желание начать все с нуля в Омске. Основными мотивами переезда в г. Омск были: желание реализовать себя как специалиста, возможности быстрого карьерного роста, решение жилищных проблем. Сразу следует сказать: кто был последователен в этих желаниях, тот их полностью осуществил.

Первый этап работы состоял в том, чтобы мы приехали в г. Омск не с пустыми руками. При активном содействии Президиума СО РАН, дирекции Института катализа, УМТС и персонально А.М. Бурындина и А.Ф. Михайлова за полгода удалось собрать два вагона лабораторного оборудования и получить микроавтобус УАЗ – 452 В. На этом этапе выяснилось, что среди сотрудников лаборатории нет равнодушных людей. Каждый делал все, а не только то, что лучше всего умеет, не считаясь ни с чем, руководствуясь только словом «надо». В лаборатории отсутствовал эгоизм и понятие личных интересов; всеобщая заинтересованность и ничем неограниченный энтузиазм цементировали общее дело. Так создавалось ядро научного коллектива, которое до сих пор играет существенную роль в жизни Омского филиала.

Через полгода начался второй этап. В конце 1978 г. и в начале 1979 г. восемь «десантников» высадились в г. Омске, «захватив» изолятор заводского общежития и лабораторию цеха Д-6 завода синтетического каучука площадью 200 м2. Интенсивно строились каталитические установки, монтировалось и осваивалось лабораторное оборудование, создавалась стеклодувная мастерская. Одновременно с этим сотрудники изучали Омские промышленные предприятия: нефтекомбинат, завод синтетического каучука, схемы строящегося завода пластмасс – все они являлись гигантами отечественной нефтепереработки и нефтехимии. Так постепенно выкристаллизовалась прикладная тематика, соответствующая основному научному направлению.

В это же время существенную поддержку и внимание уделяли нам местные власти, особенно обком КПСС; руководители предприятий нефтехимического блока, особенно нефтекомбината, в недрах которых зарождалась и развивалась совершенно непонятная им академическая структура. Развитие было бурным, кадры приходили, главным образом, из Омского госуниверситета и уже через 3 года отдел каталитических превращений углеводородов достиг численности почти 80 человек, которые работали в семи разных точках омских предприятий. Завершался этап экспансии и укоренения на омской земле.

Актуальность строительства собственного лабораторного корпуса возрастала. В течение трех лет, с 1980 по 1983 г., он попадал в планы строительства, но на последнем этапе утверждения титулов строек исчезал из списков. Находились более важные объекты в составе военно-промышленного комплекса. О том, как все же удалось начать и завершить капитальное строительство, речь пойдет ниже.

Во второй половине 1979 г. пошли первые научные результаты, первые радости сотрудников, первые приятные ощущения того, что беззаветный труд в течение года начал приносить первые плоды, и это сделал малочисленный коллектив, средний возраст которого не превышал 28 лет. Не прошло и года, когда мы почувствовали себя омичами, родоначальниками академических исследований, которые, как трава через асфальт, вырастали в чреве мощных промышленных установок, что наделяло нас ореолом инопланетян в глазах чистых производственников.

Надо сказать, что адаптация к новым условиям, практически нулевым для занятия наукой, к новым научным направлениям и тематике всегда болезненна для человека творческого, обладающего профессиональными знаниями в другой области. Только для А.С. Белого и В.С. Алфеева нефтепереработка была их родной специальностью; образование, научный опыт остальных сотрудников лежал в смежных областях. Я благодарен им и, прежде всего, В.П. Доронину, Н.М. Островскому, Л.Я. Альту, В.П. Финевич, процесс адаптации которых не сопровождался срывами и депрессией, отчаяньем и безнадежностью. «Плавильный котел» сработал: каждый остался личностью и каждый чувствовал себя частью целого.

Отсутствие в те годы в г. Омске какой-либо научной инфраструктуры делало труд исследователя значительно более тяжким, чем в городах - научных центрах, и в то же время экзаменовало его на верность и преданность науке, проверяло весь спектр его способностей как специалиста и, что особенно важно, как человека. Кто в этих условиях успешно работал, тот выдержал это жизненное испытание; у кого не получилось, тот ушел. Дело в том, что любому научному сотруднику и профессиональному инженеру трудно и даже абсурдно, душа не принимает, выполнять одновременно работу слесаря, сварщика, кладовщика, инженера по ТБ, бухгалтера, грузчика, прибориста и т.д., штатных единиц, которых на первых порах вообще не было. Тем не менее, каждый из нас самый романтический омский период жизни вспоминает с острой ностальгией.

Постепенно выковывалась концепция развития Омского отдела Института катализа. Ее основанием является опора на крупные промышленные предприятия нефтепереработки и нефтехимии, а ее духом и содержанием – глубокие исследования академического характера с выходом на промышленную практику. Нам интересно работать в широком диапазоне: от интимной жизни электрона до устройства технологий промышленных молохов, какими являются базовые каталитические процессы с многомиллионной производительностью т/год. Вот эта нацеленность на завершенный результат, которым является конкретная технология получения осознанно сконструированного катализатора, является родовой чертой Омского филиала.

Была ли альтернатива? Безусловно. Ее продемонстрировал Институт математики, концепция развития которого опиралась на систему образования и, прежде всего, на Омский государственный университет. Вопрос о том, что лучше или правильней, я думаю, ставить некорректно. Это независимые и не противоречащие друг другу пути.

К 1985 г. темпы развития филиала стали затухать. Ресурсы Сибирского отделения РАН, на которых основывалось существование омских подразделений, с точки зрения расширения масштабов их использования подошли к исчерпанию, поэтому как нельзя кстати оказалось создание межотраслевого научно-технического комплекса «Катализатор». Назначение головной организацией комплекса Института катализа придало новый импульс развитию его филиала в г. Омске и, прежде всего, в области капитального строительства. В то время в стране был всеобщий дефицит. Но самым дефицитным из всех дефицитов являлся подряд на выполнение строительно-монтажных работ. К.И. Замараеву, сменившему на посту директора Института академика Г.К. Борескова, как генеральному директору комплекса удалось вынести рассмотрение вопроса о строительстве лабораторного корпуса в г. Омске на уровень зам. Председателя Совмина СССР Гусева В.К. Заседание состоялось в Кремле, и было большим: присутствовало не менее 10 министров (или их замов) строительного и химико-лесного комплексов. Не имея никакого представления о московских правилах и процедурах, я был поражен тем, что в Кремле рассматривается строительство объекта стоимостью всего 1,5 млн. руб. Заседание было бурным и интриганским со стороны строителей. Меня так поразила ложь в верхних эшелонах власти, что после моего выступления В.К. Гусев пообещал, что я в последний раз в Кремле. К счастью, он оказался прав. Тем не менее, со следующего года строительство лабораторного корпуса сдвинулось с мертвой точки, и через три года было завершено. Поднаторев в не слишком хитрых строительных делах второй объект – корпус пилотных установок - мы построили сами, «хозспособом».

Так, на земельном участке в 5 га в 1989-90 гг. были введены в эксплуатацию два корпуса общей площадью 10 тыс. м2 в качестве экспериментальной и опытной базы

Оказалось, что капитальное строительство – такая область, в которой трудно не только начать, но и остановиться. Поэтому следующим крупным объектом стало проектирование и строительство Опытного производства адсорбентов и катализаторов. Идея состояла в решении вопроса обновления ассортимента промышленных катализаторов, т.е. ускорении процесса обновления - чтобы один и тот же катализатор не эксплуатировался в течение нескольких десятилетий. И таких примеров было много. Процесс внедрения и освоения перспективных разработок представлялся самым «узким» местом на пути реализации новейших научных достижений.

Мы полагали, что ликвидировать лимитирующую стадию способно опытное производство, если его наделить двумя функциями:

• наработки новых катализаторов в количествах, достаточных для загрузки в реактор промышленных установок (финишные и бесспорные испытания, необходимые для последующего тиражирования);

Таким образом, результатом деятельности академического института, в отношении перспективных для практического использования разработок, являлись не публикации и научные отчеты, а научно-техническая документация на производство и головные партии новых катализаторов, прошедшие промышленную проверку. Стоимость такого товара на один-два порядка выше, чем традиционных отчетов. Так мы хотели преодолеть ведомственные барьеры, сопротивление отраслевых институтов и тем самым ускорить научно-технический прогресс.

Для реализации этой идеи удалось применить не типовой и малозатратный способ. С согласия нефтекомбината из реестра мощностей Госпланом СССР была выведена из эксплуатации недавно построенная (1980 г.) и недействующая технологическая установка и передана на баланс Сибирского отделения. Установка представляла собой по сути дела, цех, расположенный на площади 4,9 га в самом центре завода, и вписанный во все заводские сети: электроэнергию, пар, газ, воздух, водоснабжение и канализацию. Поэтому никаких затрат на инфраструктуру не требовалось, а наше дело состояло в смене технологической «начинки» в корпусах. Впоследствии оказалось, что это был несколько упрощенный взгляд, но принципиальное решение было правильным.

К сожалению, политические события в стране в 1990-1992 гг. не позволили завершить строительство и было потеряно почти десять лет, прежде чем в 2002 г. введена в эксплуатацию первая очередь опытного производства. Со времени выдвижения общей идеи прошло 15 лет, радикально изменились экономические отношения, страна стала открытой для широкого импорта, но правильность и актуальность первоначального замысла сохранились. Сейчас в опытном производстве отрабатываются технологии производства нового класса осушителей – селективных сорбентов воды. Интегральная выработка в этом году достигнет 100 т. Учимся работать в условиях рыночной экономики, когда нужно иметь высокую рентабельность, что, естественно, легко никогда не достигается при освоении выпуска новой продукции. Тем не менее, мы оптимистично смотрим на дальнейший ход развития событий, потому что высококвалифицированные сотрудники, глубоко понимающие устройство материала и профессионально владеющие широким спектром технологических приемов, способны предложить решения, снижающие себестоимость продукции в 2-3 раза. В этом, собственно, и состоит принципиальное отличие опытного производства от серийного.

Самый черный период в жизни Омского филиала приходится на 1993-1997 гг. Может показаться удивительным, что состояние филиала в это время находилось в противофазе со своей материнской организацией, которая демонстрировала высокую эффективность работы и гордилась собственным благополучием за счет контрактов с инофирмами. В этот период Омский филиал лишился почти всех научных сотрудников в возрасте 30-40 лет, которые выросли в филиале как квалифицированные специалисты и кандидаты наук. Процесс завершил ввод в эксплуатацию жилого дома: выделение сотрудникам 54 квартир окончательно опустошило кадровый состав, и численность филиала снизилась с 220 до 100 человек.

Низкий уровень оплаты труда сотрудников, который от соседнего нефтекомбината отличался в пять раз, отсутствие желания и мотивации реализовать себя в сфере науки, на фоне всеобщего «торгового шабаша» являются очевидными причинами случившегося. Этот тяжелый удар я воспринял как собственное фиаско, хотя был категорически не согласен с разговорами о крахе филиала. Мне было ясно, что строительство филиала как научной организации нужно начинать заново и, прежде всего, с привлечения и воспитания молодых кадров в условиях, когда энергия, чтобы противостоять негативным тенденциям на всех фронтах, была уже не та, и отсутствовала внешняя поддержка. Поэтому до сих пор считаю добровольный уход с поста директора филиала в научные руководители, чтобы сосредоточиться на воспитании молодых научных кадров, опираясь на сохранившееся научное ядро, правильным решением. События последних лет подтверждают этот вывод. Создание кафедры технического университета в филиале, активная работа всех научных сотрудников с молодежью обеспечивает постоянный рост молодых научных кадров, доля которых в коллективе уже достигла 30 %.

Возобновление деятельности Омского научного центра СО РАН и избрание в 2000 г. его Председателем В.А. Лихолобова придали новый импульс и открыли новую, уже третью фазу в жизни Омского филиала Института катализа. Осуществляемые серьезные организационные перемены, я считаю вполне обоснованными и поддерживаю их. Действительно, 25-летний период успехов и испытаний – достаточный срок, чтобы перейти в новое качество, обязывающее к большей ответственности и активности. За последние десять лет Институт катализа сильно изменился, мало что осталось от прежних стратегических направлений, коммерциализация приобрела масштабный характер. В этих условиях филиал все больше и больше становится похожим на взрослую дочь, «засидевшуюся в девках». Поэтому я считаю, что происходящая реструктуризация научных организаций обусловлена объективными причинами.

Лично у меня научный багаж филиала оставляет чувство удовлетворения. Конечно, не все из задуманного получилось, многие начинания остались незавершенными. Тем не менее, научный почерк филиала никогда не страдал мелкотемьем и излишним индивидуализмом. Напротив, все крупные достижения построены на коллективном творчестве. Представляется совершенно естественным, что предметом научных исследований были выбраны базовые процессы и катализаторы большой нефтепереработки и промышленной экологии. Метод решения состоял в том, чтобы гармонично сочетать типично академические работы (изучение механизмов, кинетики, моделирование процессов и т.п.) с практическими приложениями (промышленные катализаторы, технологии и процессы). Плодотворность этого подхода наиболее ярко реализовалось в отношении крекинга, риформинга, а также и марганцевого катализатора глубокого окисления. Основываясь на научных результатах по конструированию каталитических систем и знаниях технологии производства катализаторов, В.П. Доронину и А.С. Белому при участии всего научного коллектива филиала, удается успешно конкурировать с мировыми лидерами в этой области на отечественном рынке катализаторов. Это свидетельствует о высокой эффективности небольшого научного коллектива, не достигшего «критической массы» и, следовательно, устойчивого к внутренним распрям. Не допустить этого всегда считал главной своей обязанностью руководителя. Брал на себя роль оппонента и рад, что первоначально сформировавшееся ядро сумело противостоять этим типичным тенденциям, находясь вне среды крупных научных коллективов.

Таким образом, идея 1973 г. воплотилась в жизнь, продемонстрирована ее эффективность, создан научный фундамент и материально-техническая база, здоровый и профессиональный коллектив. Уверен, что третья фаза развития приведет к приращению могущества академической науки в г. Омске во всех аспектах деятельности.

В январе 2003 г. принято Постановление Президиума СО РАН о создании Института проблем переработки углеводородов в г. Омске на базе Омского филиала Института катализа им. Г.К. Борескова СО РАН и Конструкторско-технологического института технического углерода СО РАН. Директором назначен член-корреспондент РАН Владимир Александрович Лихолобов.

Воспоминания о работе в Институте катализа я бы тематически разделил на два блока, связанные с циклами работ, отмеченных премиями им. А.А. Баландина (2007) и Правительства Российской федерации (1999). В этом плане несомненный интерес представляет развитие определенных тенденций в науке о катализе, которые непосредственно отражались на наших повседневных исследованиях.

Работы в области изучения реальной/дефектной структуры оксидных катализаторов и ее роли в катализе окислительно-восстановительных реакций, отмеченные премией Баландина, были нами начаты в конце 70-х годов.. Первоначальная задача наших исследований была ориентирована на дальнейшее развитие концепции Г.К. Борескова о воздействии реакционной среды на катализатор и разработку подходов к отражению этого воздействия в кинетике реакций гетерогенного каталитического окисления. В своей основе модели, развиваемые Георгием Константиновичем, опирались на термодинамические характеристики кислорода поверхности, в первую очередь, его прочность связи. В этом плане естественным развитием нам представлялась методика, позволяющая непосредственно следить за характеристиками кислорода поверхности оксидов (химическим потенциалом или активностью кислорода поверхности) в реакционной среде при температурах, типичных для катализа. В это время в работах Института органического катализа и электрохимии в Алма-Ате Друзем и Сокольским была предложена методика потенциометрического контроля за состоянием поверхности катализаторов газофазных реакций с использованием твердого катионпроводящего электролита -стекла пирекс. Мы модифицировали эту методику, разработав новые конструкции пирексовых микрореакторов, позволяющие работать с виброожиженным слоем оксидного катализатора, контактирующего как с поверхностью твердого электролита, так и с токоотводом - золотой спиралью. Такая разработка далеко превосходила весь наш опыт как изготовления подобных реакторов, так и их тестирования, поэтому изначально затея казалась абсолютной авантюрой. Однако, уникальная квалификация как наших стеклодувов (в тот период это была лучшая мастерская в СССР), так и БИПа, позволили решить все проблемы. Более того, нам удалось даже решить проблему интерпретации измеряемых значений потенциалов оксидов в таком реакторе, проведя необходимый термодинамический анализ. В этом отношении большую роль сыграло привлечение меня В.С. Музыкантовым к ведению семинаров по термодинамике на ФЕНе, а также то, что мы уже имели опыт в анализе электродных потенциалов покрывающих нестехиометрических слоев оксидов марганца в водных растворах, следуя подходам, разработанным выдающимся немецким электрохимиком Феттером. Заметим также, что разработанная нами конструкция микрореактора с потенциометрическим контролем была позднее успешно использована В.В. Луниным и его сотрудниками (Химический факультет МГУ) для изучения состояния поверхности гидридных катализаторов в процессах газофазного гидрирования. Понятно, что химический потенциал кислорода (водорода) поверхности представляет собой некоторую интегральную величину, которая сложным образом зависит от состава и структуры поверхности оксида, представленной разными гранями, в чем мы отдавали себе отчет. Однако, характеризация поверхности в реакционной среде была несомненным шагом вперед. Как было сказано в одной из дискуссий на проблемном семинаре Института, если проводить аналогии с растворами, рН буферного раствора сложного состава - также интегральная величина, сложным образом зависящая от кислотно-основного равновесия между комплексами в растворе. Однако, это не значит, что мы можем обходиться без измерения рН при изучении кинетики и механизма каталитических реакций в растворах.

Первой системой, которую мы вдвоем с моим студентом, а потом аспирантом (а ныне доктором наук) Сергеем Тиховым изучали с использованием данной методики в реакции каталитического окисления СО, были оксиды марганца. Для них была найдена достаточно хорошая корреляция между электродным потенциалом (химическим потенциалом кислорода поверхности) и каталитической активностью. Более того, было показано, что, в согласии с концепцией Георгия Константиновича о воздействии реакционной среды на катализатор, поверхностный состав и структура всех оксидов марганца (MnO, Mn₃O₄, Mn₂O₃, MnO₂) достаточно быстро перестраиваются в одно и то же стационарное состояние, отвечающее частично окисленной шпинели Mn₃O_4+х, и имеющее один и тот же уровень удельной каталитической активности и значение электродного потенциала независимо от природы исходной фазы. ќти результаты, демонстрирующие мощное воздействие реакционной среды на катализатор, а также применимость "квазигомогенных" моделей для описания изменения свойств поверхности оксидов при изменении их стехиометрии, доложенные мной на конференции молодых ученых ИК, действительно очень понравились Георгию Константиновичу, который сообщил о них на одной из международных конференций.

Второй системой, которую мы начали изучать с помощью данной методики, была система медь-кислород (Cu, Cu₂O, CuO). И вот тут начались детали, в которых, как известно, и скрывается дьявол. Оказалось, что для разных образцов одной и той же фазы оксида меди CuO при одном и том же химическом потенциале кислорода поверхности удельные скорости каталитической реакции и скорости восстановления поверхности импульсами СО различаются в широких пределах. Естественно, что эти результаты уже нельзя было описать в рамках "квазигомогенных" моделей. Обсуждение этих результатов с профессором А.Я. Розовским (ИНХС РАН) - известным специалистом в области кинетики гетерогенных реакций и воздействия реакционной среды на катализатор, который был моим оппонентом по кандидатской диссертации, в существенной мере определило направление наших дальнейших работ. В эти же годы в лаборатории профессора Розовского проводились детальные исследования кинетики восстановления оксида меди импульсами СО как стадии каталитической реакции. Результаты этих экспериментов позволили предположить, что реакционноспособный кислород поверхности CuO локализован в некоторых особых местах, вероятно, связанных с местами выхода протяженных дефектов - дислокаций. После исчерпания всего реакционноспособного кислорода в этих местах формируются зародыши новой фазы- металлической меди, и дальнейшее восстановление протекает путем удаления кислорода с растущей поверхности раздела новой и старой фаз, что сопровождается ростом наблюдаемой скорости восстановления до достижения момента перекрытия ядер меди.

Эта модель, при всей ее привлекательности, опиралась исключительно на кинетические данные, поскольку к данному моменту никакой прямой информации о природе дефектов в дисперсных образцах оксида меди не было. Следует отметить определенный скепсис основной массы специалистов в области гетерогенного катализа к этой гипотезе, поскольку существовало мнение, что дислокации и прочие протяженные дефекты могут существовать в массивных материалах, а в дисперсных их нет. Это мнение базировалось как на недостатке данных по изучению структуры дисперсных материалов, так и на субъективных факторах, связанных с исчерпанием к тому времени эвристического потенциала концепций, развивавшихся в катализе Тэйлором, Рогинским и др. В то же время, у специалистов в области приготовления катализаторов - Р.А. Буянова, О.П. Криворучко, хорошо знакомых с реальными сложностями формирования структуры дисперсных оксидов, не было сомнений в необходимости ее детального изучения.

Естественно, для обоснования модели Розовского и ее проверки требовалось применение самых современных физических методов исследования объема и поверхности дисперсных оксидов, что невозможно было сделать в ИНХС, но было возможно в ИК благодаря его уникальной структуре, заложенной Георгием Константиновичем. Я, после защиты кандидатской диссертации, был младшим научным сотрудником, поэтому понятно, что никаких формальных полномочий организовать проведение таких работ у меня не было. Однако, в тот период в ИК (по всей видимости, и в системе Академии наук вообще) существовала достаточно большая свобода в выборе направления фундаментальных исследований, если они вписывались в глобальные проблематики. В частности, в конце 70-х изучение природы каталитического действия оксидов переходных металлов имело самое непосредственное отношение к популярной проблеме разработки катализаторов и процессов для очистки выбросов промышленных предприятий и автотранспорта от СО, углеводородов и оксидов азота. Данная тематика и дала название лаборатории В.В. Поповского - лаборатория экологического катализа. Хотя сам Поповский в тот период был в основном занят прикладными исследованиями и общественной работой, однако, он благожелательно относился к нашим работам и оказывал необходимую поддержку. Счастливым обстоятельством можно назвать получение нашим институтом нового японского электронного микроскопа, а также ИК-фурье спектрометра и мессбауэровского спектрометра. Понятно, что специалисты, работающие на этих приборах (В.И. Зайковский, Г.Н. Крюкова, В.И. Кузнецов, Ю.А. Лохов), а также новые сотрудники лаб. структурных методов - Л.П. Соловьева и С.В. Цыбуля были заинтересованы в изучении реальной/дефектной структуры высокодисперсных материалов и установлении ее значимости для катализа, поэтому они активно сотрудничали с нами. Среди теоретиков охотно участвовал в решении наших проблем Н.Н. Булгаков. В то время для этого даже не требовалось дополнительной оплаты для сотрудников отдела физметодов! Существенную моральную поддержку оказывал пришедший в тот же период в Институт катализа К.И. Замараев, возглавивший отдел физметодов.

Все это позволило сформировать в конце 70-х неформальный творческий коллектив и реализовать многолетнюю программу исследований, в известной степени продолжающуюся до сих пор на новых типах систем и каталитических процессов. Со второй половины 80-х, во время перестройки, когда К.И. Замараев начал стимулировать новые формы организации и координации научных исследований в Институте, т. н. бригады, этот коллектив (с подключением групп В.С. Музыкантова и А.Е. Черкашина) был формализован как бригада по изучению механизма каталитического окисления СО на оксидах переходных металлов, получившая конкурсное финансирование Ученого Совета Института. Позднее работы в этих направлениях поддерживались финансированием из средств программ АН СССР по приоритетным направлениям, затем - фондом Сороса, потом -проектами РФФИ и ИНТАС, с расширением круга сотрудничества как в России (лаб. катализа и газовой электрохимии химфака МГУ, лаб. А.Я. Розовского в ИНХС РАН, группа В.А. Матышака из ИХФ РАН; кафедра неорганической химии Ур Госуниверситета), так и на международном уровне (ун-т Лимерика, Ирландия; ун-т Гумбольдта, Германия; Ин-т высокотемп. процессов, Патрас, Греция), а также включением в число объектов сложных оксидных систем со структурами перовскита и флюорита, и нанесенных катализаторов. Среди реакций окислительно-восстановительного типа, помимо реакций полного окисления СО и углеводородов, были также изучены реакции окисления метана в синтез-газ молекулярным кислородом или решеточным кислородом сложных оксидов, а также реакции селективного восстановления оксидов азота углеводородами в избытке кислорода.

Самые впечатляющие уникальные результаты по прямому обнаружению протяженных дефектов с помощью электронной микроскопии высокого разрешения были получены для CuO, синтезированной разложением нитрата меди. Изображения пластинчатых частиц данного образца были сплошь покрыты полосами, возникающими из-за присутствия полисинтетических двойников. Кроме того, наблюдались одиночные винтовые дислокации и микроискажения. Следует отметить, что до наших исследований вообще не было ничего известно о природе протяженных дефектов в оксиде меди. Более того, вообще для дисперсных оксидов переходных металлов подобные изображения высокого разрешения протяженных дефектов были редкостью. Были широко известны в основном результаты по идентификации структур кристаллографического сдвига для достаточно грубодисперсных образцов рутила и родственных структур. Поэтому не удивительно, что две статьи по изучению природы протяженных дефектов в CuO и анализу их структуры и реакционной способности были у нас приняты практически сразу с минимальными замечаниями в престижный международный журнал Journal of Solid State Chemistry. Такие же дефекты были обнаружены для частиц CuO на поверхности оксида алюминия в составе промышленного катализатора ИК-12-1, разработанного лабораторией Поповского, что мы опубликовали в Journal of Catalysis. Впервые все эти данные по протяженным дефектам мы доложили на Международном Симпозиуме по гетерогенному катализу в Болгарии в 1983 году, где они привлекли внимание проф. Дельмона (Бельгия)- известного специалиста как в области катализа, так и кинетики гетерогенных реакций. Когда мы представили эти результаты на конкурсе Института катализа в 1985 году, где получили второе место, один из рецензентов, М.М. Андрушкевич, эмоционально воскликнул "ќто же ужас, что творится на поверхности частиц оксидов! А мы-то привыкли представлять их себе гладенькими! А тут стиральная доска!"

Потом такие же уникальные результаты по идентификации природы протяженных дефектов были получены нами для дисперсных оксидов кобальта, железа, никеля, хрома, циркония, а также перовскитов на основе допированных ферритов, кобальтитов и манганитов лантана.

Понятно, что для доказательства связи активных центров поверхности с протяженными дефектами нам вместе с сотрудниками отдела физметодов пришлось проделать огромную работу по оценке концентраций объемных дефектов, идентификации поверхностных центров, оценке их концентраций и установлению корреляции с удельной каталитической активностью. Как сказал мне когда-то Борис Золотовский: "Ты что, весь Институт катализа хочешь загрузить своими проблемами?" Особенно активную роль здесь играли наши специалисты в области ИК-спектроскопии -ћ.А. Лохов и Е.А. Паукштис, с которыми была проделана огромная работа по применению молекул-тестов - СО и NO для идентификации природы координационно-ненасыщенных центров поверхности дисперсных оксидов и оценке их концентраций. А когда такие корреляции были найдены, естественно встал вопрос об атомно-молекулярных факторах, определяющих повышенную активность таких центров. В этом отношении огромную роль сыграл Н.Н. Булгаков, который с помощью расчетов полуэмпирическим методом взаимодействующих связей показал, что на дефектных центрах поверхности локализуются слабосвязанные формы кислорода, отвечающие за активность в реакциях глубокого окисления. Действительно, систематические исследования состояния кислорода на поверхности с помощью термопрограммированной десорбции, импульсного восстановления с потенциометрическим или калориметрическим контролем показали корреляцию покрытия поверхности оксидов таким реакционноспособным кислородом с концентрацией дефектных центров поверхности и удельной каталитической активностью. Обобщающие результаты этих исследований были нами представлены на 11 Международном Конгрессе по катализу в 1996 году (Балтимора, США).

Георгий Константинович поддерживал наши исследования воздействия реакционной среди на катализатор, поскольку это входило в круг его глобальной концепций о природе катализа. Наше изучение роли дефектов в катализе на оксидах он воспринимал более сдержанно, но не препятствовал. Когда в 1982 г. на конференцию по нестационарным процессам в катализе в Новосибирске мы подали тезисы о природе активных центров поверхности оксидов меди в нестационарных условиях, он вызвал меня к себе. Надо сказать, что мне периодически приходилось излагать ему наши научные результаты со времен студенчества, а потом и стажировки. К тому же он был, вместе с Пашей (П.Г.) Цырульниковым, руководителем моей кандидатской диссертации. Следует отметить, что для меня Георгий Константинович всегда был образцом ученого высокого ранга, который мгновенно вникал в суть научных результатов и демонстрировал непревзойденную логику при их анализе. Поэтому никаких проблем у меня в непосредственном общении с ним по научным проблемам не было. В тот раз мы с ним долго и обстоятельно обсуждали наши результаты. Окончательно его убедило в нашей правоте то, что и для системы медь-кислород под воздействием реакционной среды формируется единое для всех фаз стационарное состояние, имеющее одинаковую активность. При этом именно формирование и разрушение протяженных дефектов определяет огромные (сотни часов) времена релаксации для дисперсных катализаторов, тогда как просто изменение химического состава объема частиц протекает намного быстрее, с характерными временами порядка минут ввиду большой скорости диффузии. После этого он дал указание Ю.Ш. Матросу принять наши тезисы для устного доклада на конференции.

Серия работ по разработке и промышленной реализации технологии двухступенчатого окисления аммиака в производстве азотной кислоты на основе сотового оксидного катализатора, отмеченных премией правительства РФ за 1999 год, была также стимулирована нашими фундаментальными исследованиями в области катализаторов глубокого окисления для решения экологических проблем. Одна из задач, весьма популярных в 70-90 гг. XX века, заключалась в создании термостабильных катализаторов сжигания топлив. Известное преимущество такого процесса - снижение выбросов оксидов азота за счет снижения температуры сжигания топлива, а также почти полное подавление выбросов СО и остаточных углеводородов. Наиболее интенсивные исследования в ИК велись в области так называемых "аталитических генераторов тепла" с псевдоожиженным слоем катализатора, что было инициировано ќ.А. Левицким при Георгии Константиновиче и поддержано на самом высоком уровне ЦК КПСС. В то же время, другое перспективное направление заключалось в использовании блочных катализаторов для сжигания топлива, что было начато исследованиями формы Энгельгардт, а затем Каталитика в США. Для блочных катализаторов, которые должны работать в стационарном слое при больших (1000 ^оС) температурах, одна из важнейших требуемых характеристик - термостабильность. Перовскиты, которые мы изучали в плане влияния дефектности на их каталитические свойства, обладают необходимой термической стабильностью. Поэтому и возникла идея попробовать приготовить блочные перовскитные катализаторы. Это требовало как наработки достаточно больших количеств дисперсных перовскитов, так и решения проблемы их формовки путем экструзии пластических паст. Уже в конце 80-х годов, когда у нас с нашими партнерами из ИХТТ и МС (Е.Г. Авакумов и др.), а также Киева (П.Н. Цыбулев из ИОНХ) был создан необходимый задел в использовании высокопроизводительных плазмохимических и механохимических методов в синтезе достаточно больших (килограммы) партий перовскитов, мы приступили к решению этой проблемы. Опять-таки, в начале работы опыта по формовке блоков у нас никакого не было. Поэтому мы даже не стали пытаться применять известные подходы при формовке керамических кордиеритных блоков, когда пластическая паста получается с добавлением органического связующего парафина и пр. Была простая идея - использовать те же подходы, что были разработаны в лаборатории В.В. Поповского для формовки гранулированных катализаторов глубокого окисления на основе массивных оксидов меди или кобальта и связующего на основе пептизированного псевдобемита. В этом плане сочетание перовскитов и оксида алюминия, переходящего в корунд при высокотемпературной прокалке, могло позволить обеспечить необходимую термическую стабильность.

В рамках проекта Всесоюзной программы по созданию новых каталитических процессов для удаления оксидов азота, которая включала ИОНХ Украины, Химфак МГУ (В.В. Лунин), ИНХС (А.Я. Розовский) и ИВТАН (С.Е. Пискунов, Москва), Уральский государственный университет (А.Н. Петров, Свердловск), нам удалось получить необходимое финансирование для начала этих работ. Недостаток опыта преодолевался энтузиазмом. Наиболее типичный пример- мне самому приходилось шлифовать до зеркального блеска формовочные фильеры, что требовалось для отсутствия разрывов в стенках выдавливаемых блоков. Сидел дома вечерами и ширкал наждачкой, а потом доводил алмазной пастой. Домашние понимали, что надо, поэтому терпели. Надо значит надо, отшлифовал. Тут необходимо еще сказать, что само изготовление фильер было бы невозможно без уникального опыта и искусства Б.А. Беляева. Точно так же, практически без всякого аппаратурного контроля реологических характеристик паст, на ощупь подбирались их составы, исходя из здравого химического и кулинарного соображения. Испытания полученных перовскитных блоков на беспламенном сжигании природного газа и пропан-бутана в ИНХС (А.Я. Розовский, В.Ф. Третьяков) показали их действительно уникальную активность и стабильность, что до этого в мире достигалось только использованием катализаторов с нанесенными металлами платиновой группы.

В дальнейшем работы по каталитическому сжиганию топлив на блочных катализаторах не получили большого развития как у нас в России, так и во всем мире. Знаменитая фирма Каталитика была объявлена банкротом и распродана в прошлом году. Почему - это отдельная проблема. Более важно, что в это же время в ГИАПе (Москва) велись работы по поиску блочных оксидных катализаторов, способных заменить часть платиновых сеток в реакторах окисления аммиака в оксиды азота под давлением. Если для агрегатов, работающих при атмосферном давлении, еще с 60-х годов ГИАП успешно внедрил гранулированные оксидножелезнохромовые или оксиднокобальтовые катализаторы в сочетании с одной платиновой сеткой, то для процесса под средним или высоким давлением происходила быстрая дезактивация таких катализаторов вследствие их восстановления. Активно работающий в этом направлении сотрудник ГИАП Е.А. Бруштейн пытался создать блочные катализаторы на основе оксидов железа в смеси с кордиеритом с Институтом сверхтвердых материалов (Киев), однако, особых успехов не было. В это же время наш коллега В.А. Матышак из Химфизики (Москва) занимался фундаментальными проблемами механизма окисления аммиака на разных оксидных катализаторах, а заодно, по просьбе Бруштейна, тестировал для ГИАПа разные катализаторы. Поскольку у нас были хорошие контакты с Матышаком, он и предложил испытать наши блочные перовскитные катализаторы в окислении аммиака. Результаты получились очень обнадеживающие, после чего мы и установили контакт с Бруштейном. Ситуация стала резко ускоряться с начала 90-х, непосредственно перед и сразу после развала Союза, поскольку заводы по производству азотной кислоты оказались в ситуации резкого роста цен на платино-родиевые сетки и их дефицита, а ГИАП, лишенный отраслевого финансирования, должен был выживать путем поиска денег от заводов на новые разработки. Ввиду высокой стоимости платино-родиевых сеток, высокая экономическая эффективность замены их части блочными катализаторами была очевидна. Для Института катализа участие в таких работах, связанных с созданием катализаторов для базовых крупнотоннажных процессов, всегда было приоритетом, начиная с создания нашим основателем - Георгием Константиновичем оксиднованадиевого катализатора окисления SO₂ в SO₂ в производстве серной кислоты.

Этот общий интерес позволил быстро подготовить проект в рамках МНТК (Федеральный научный центр) "Катализатор" по наработке и испытанию опытных партий блочных перовскитных катализаторов для окисления аммиака под давлением. Поскольку финансирование проекта было достаточно ограниченным, пришлось на ходу решать проблему недорогих источников редкоземельных элементов и марганцевого сырья. Смесь оксидов редкоземельных элементов удалось достать на Украине через П.Н. Цыбулева. При этом Е.А. Бруштейн вынужден был сам встречать этот груз, переправляемый поездом из Киева, в Москве, волочь его на тележке на другой вокзал, чтобы с "Сибиряком" отправить в Новосибирск. Как источник марганца использовали руду из Джездинского месторождения в Казахстане, которая поставлялась на Западно-Сибирский металлургический комбинат. Используя наши контакты с этим заводом, мы договорились о закупке нужного количества этой руды. Мехактивацию смеси оксидов делали на мельнице непрерывного действия в ИХТТиМС. А уж проблемы формовки опытных партий по 100 литров, их сушки и прокалки - отдельная песня. Тут огромную роль, конечно, сыграла Н.Г. Кожевникова, без опыта которой это все было бы невозможно. Большое значение сыграло также и то, что в наше распоряжение был передан вертикальный шнековый формователь, закупленный еще во времена Союза для расширения опытно-химического цеха в рамках финансирования МНТК Катализатор и стоявший в нераспакованном виде на складе.

Наработанные партии блоков были отправлены в 1995 году на испытания в гг. Череповец и Березники. Только благодаря авторитету ГИАПа, в частности, хорошим контактам и репутации Е.А. Бурштейна, нам удалось договориться о проведении этих испытаний в приоритетном порядке. Конечно, здесь играла роль и заинтересованность заводов, о которой я говорил выше. Однако, каждый, знакомый с практикой эксплуатации промышленных агрегатов, работающих при высоких температурах и давлениях, понимает, что любые манипуляции с их технологическими режимами, и, тем более, манипуляции "на глазок" с конфигурациями каталитических слоев, представляют огромный риск. Как мы теперь понимаем, только в условиях бурных 90-х годов и возможно было такое быстрое внедрение новой технологии. К нашему счастью, испытания прошли успешно, была получена ожидаемая экономия платиновых металлов и суммарное увеличение пробега загрузки при сохранении выхода оксидов азота. Это открыло дорогу к широкому внедрению новой технологии на заводах России и ближнего зарубежья, использующих агрегаты под давлением. Поскольку для широкого внедрения нужно было постараться снизить цену катализаторов, были проведены работы по замене перовскитных компонентов на более дешевые оксидножелезные. При этом мы также опирались на наш опыт работы с оксидножелезным сырьем, полученным путем термолиза раствора хлорида железа в распылительных колоннах на Западно-Сибирском металлургическом комбинате, когда по договору с ГИАП разрабатывали на его основе микроблочный катализатор среднетемпературной конверсии СО.

Поскольку необходимо было создавать более или менее оснащенную базу для производства блочных катализаторов данного типа на базе опытно-химического цеха Института катализа, был подан проект в Российский фонд технологического развития, предусматривающий решение этой проблемы, а также разработку основ технологии совместно с Химическим факультетом МГУ и ГИАП. Полученный кредит был успешно возвращен за счет продажи партий катализатора потребителям.

Данная серия работ, включающая как фундаментальный аспект, так и промышленный опыт работы, была доложена на конкурсе Института катализа в 1997 году, где получила первое место.

Обобщение опыта работы позволило вместе с наиболее активными заводами в гг. Березники, Череповец, Невинномысск в 1998 году представить работу по созданию данной технологии на премию Правительства РФ, а в 1999 году - получить ее. Масштабы работы в тот период демонстрируются тем, что в течение 1995-1998 гг. новая технология была успешно внедрена на ОАО "Азот" в г. Березники, Череповец и Невинномысск на 14 агрегатах типа УКЛ. На основании проведенной работы были внесены необходимые изменения в технологический регламент загрузки аппаратов данного типа. Суммарная наработка азотной кислоты за период эксплуатации с использованием оксидного катализатора превысила 1.5 миллион тонн, экономия вложений платины составила более 800 кг, расчетный годовой экономический эффект, связанный с уменьшением вложений платины и ее безвозвратных потерь только на один агрегат составлял более 2 млн руб. в текущих ценах.

Таким образом, данная работа представляет пример того, как при минимальном финансировании в период бурных изменений, происходивших в стране, удалось быстро разработать и внедрить новую промышленную технологию. До сих пор она остается во всем мире единственным успешным применением в основной химической промышленности блочных катализаторов. Помимо заинтересованности промышленности, критерием успеха являлось также наличие промежуточного звена - независимого отраслевого Института (теперь поглощенного фирмой Алвиго), а также опора на фундаментальные знания природы действия сложных оксидных катализаторов и формирования их структуры, что явилось особенно существенным на начальном этапе работы. Необходимо отметить, что как гибкость организационной структуры Института в тот период, так и широкие связи с другими Институтами, ВУЗами и заводами также сыграли немаловажную роль.

Немаловажно также и то, что, наряду с систематическими исследованиями, в рамках определенных программ мы всегда охотно шли на предложения попробовать применить наши катализаторы в соседних областях.

Премия правительства Российской Федерации за 1999 г. "Разработка и промышленная реализация технологии двухступенчатого окисления аммиака в производстве азотной кислоты на основе сотового оксидного катализатора"

Авторским коллективом разработана и реализована на практике новая технология двухступенчатого процесса окисления аммиака под давлением в производстве азотной кислоты, использующая уменьшенную загрузку платиноидных сеток в сочетании с блочным оксидным катализатором сотовой структуры.

Авторский коллектив

Премия имени А.А. Баландина, 2007 г. Садыков Владислав Александрович
За серию работ "Роль дефектности и микроструктуры катализаторов окислительно-восстановительных реакций"

Введение

В начале 70^х годов Ю.И.Ермаков предложил существенно расширить тематику лаборатории каталитической полимеризации и начать исследования в новой для нас области катализаторов Циглера-Натта. Наиболее интересным и важным объектом в этой области были катализаторы на основе треххлористого титана для производства изотактического полипропилена - нового и очень перспективного полимера, производство которого росло (и до сих пор растет!) высокими темпами. В то время в Советском Союзе работы по изучению полимеризации на катализаторах Циглера-Натта проводились во многих институтах. Однако это были в основном кинетические исследования. В нашей лаборатории акцент был сделан на физико-химические исследования процесса формирования треххлористого титана с требуемой кристаллической структурой, выявление параметров структуры, определяющих активность этих систем и поиск новых способов приготовления этого катализатора.

На основании этих исследований в Институте катализа совместно с СКТБ катализаторов была разработана методика приготовления нового высокоэффективного катализатора - микросферического треххлористого титана, имеющего по сравнению с известным тогда промышленным катализатором более высокую активность (в 3-4 раза), повышенную стереоспецифичность и существенно лучшую морфологию (сферические частицы с узким распределением по размеру). Основной вклад в разработку этой методики внесли Г.Д. Букатов и Е.Е. Вермель.

Следует отметить, что в процессе этой работы сложились принципы проведения совместных прикладных работ нашей лаборатории с отделомВ.Е. Никитина в СКТБ катализаторов. Специалисты СКТБ катализаторов участвовали в этих работах уже на стадии отработки и оптимизации лабораторной методики, а в дальнейшем специалисты Института катализа и СКТБ катализаторов совместно проводили отработку технологии, опытные и опытно-промышленные работы.

г. Гурьев - наша малая родина

В эти годы, в необъятном Советском Союзе единственное производство полипропилена находилось в г. Гурьев (Казахстан). На этом заводе, построенном по технологии итальянской компании Монтэдисон, производили катализатор по технологии этой же фирмы (треххлористый титан, производимый другим методом и активированный размолом в шаровой мельнице). Главным недостатком этого катализатора была его неудовлетворительная морфология как следствие его активации размолом. Соответственно получаемые на этом катализаторе частицы полипропилена имели неудовлетворительную морфологию (широкое распределение частиц по размеру, наличие пыли, низкую насыпную плотность порошка и плохую сыпучесть). Именно эта причина приводила к нестабильной работе технологической линии и не позволяла достичь проектной мощности.

Освоение технологии производства нового катализатора и производство полипропилена на нем на Гурьевском химическом заводе (ГХЗ) мы проводили совместно с Грозненским филиалом ОНПО "Пластполимер", который был головной организацией Минхимпрома по полипропилену. Работать со специалистами Грозфилиала ОНПО "Пластполимер" (руководитель работ Н.П. Шестак) было намного эффективнее и проще, чем с головной организацией ОНПО "Пластполимер" (г. Ленинград), чьи "генеральские" амбиции и желание во всех прикладных работах быть первыми и главными существенно превышали их реальные результаты и возможности.

В течение 1979-1982 гг. специалисты ИК, СКТБ и Грозфилиала совместно провели на Гурьевском заводе комплекс технологических работ по отработке и освоению технологии приготовления микросферического треххлористого титана непосредственно на имевшейся там промышленной установке приготовления "итальянского" катализатора.

В работах по внедрению нового катализатора на Гурьевском химзаводе я хочу отметить ключевую роль тогдашнего директора ГХЗ Ю.Н. Колесникова. Он сразу понял перспективность и, более того, жизненную для завода необходимость перевода производства на новый катализатор и оказывал всемерную поддержку этой работе, несмотря на серьезные трудности, возникшие при освоении технологии на промышленной установке. Технология производства нового катализатора была более сложной и "тонкой", и добиться устойчивых воспроизводимых результатов удалось не сразу. В течение нескольких лет бригады специалистов ИК, СКТБ и Грозфилиала регулярно выезжали на Гурьевский химзавод и самоотверженно работали там по нескольку недель. Наибольший вклад в эту работу внесли специалисты ИК и СКТБ Г.Д. Букатов, С.А. Сергеев, В.Е. Никитин, Е.Е. Вермель. Условия жизни в Гурьеве, диком и грязном даже по советским меркам, в заводской общаге были, мягко говоря, не сильно комфортными, хотя все это скрашивалось тем, что Гурьев всегда был икорно-рыбным советским Эльдорадо. Но это отдельная история, о которой могут рассказать непосредственные участники этих событий.

Конечный результат: в марте 1983 г. на Гурьевском химзаводе начато стабильное производство микросферического треххлористого титана вместо "итальянского" катализатора и производство полипропилена переведено на новый катализатор. Благодаря этому примерно в 1.5 раза увеличено производство полипропилена и доведено до проектной мощности, чего нельзя было сделать на "итальянском" катализаторе. Участники этих событий получили головную боль после шикарного банкета, теплую благодарность от дирекции Института и может быть премию в размере месячного оклада (точно не уверен).

Но после этого они не потеряли энтузиазма и продолжили работы по усовершенствованию (упрощению) технологии производства микросферического треххлористого титана. В результате этих работ была отработана упрощенная одностадийная схема приготовления микросферического треххлористого титана вместо первоначально реализованной на Гурьевском химзаводе трехстадийной схемы. Производство микросферического треххлористого титана (в дальнейшем на заводе его обозначили как МСК) по упрощенной одностадийной схеме было достаточно быстро освоено на Гурьевском химзаводе.

Томск - совсем рядом, но люди суровые

К этому времени (1983 г.) в Томске было построено новое более крупное производство полипропилена ("Томскнефтехим") мощностью 100 тыс. т в год по той же технологии, закупленной у фирмы Монтэдисон и на том же катализаторе как и в Гурьеве. Естественно, что сразу после освоения технологии производства МСК в Гурьеве мы предложили эту разработку для "Томскнефтехима". Однако несмотря на положительные результаты работы на этом катализаторе на Гурьевском хим. заводе директор "Томскнефтехима" В.С. Гетманцев отнесся к новому катализатору с большим недоверием и всячески тормозил работу по внедрению МСК в Томске. Это выглядело странным, поскольку сразу же после пуска производства полипропилена на итальянском катализаторе на "Томскнефтехиме" столкнулись с теми же проблемами, что и в свое время в Гурьеве. Характерный пример отношения к МСК: при очередной встрече в Томске Гетманцев заявил: "Мы тут у себя в Томском филиале ОНПО "Пластполимер" разработали свой "сибирский" катализатор и будем его внедрять". Речь при этом шла о совершенно непрофессиональной попытке умельцев из Томского филиала ОНПО "Пластполимер" модифицировать итальянский катализатор. Такая модификация в принципе не могла дать нужного результата. Тем не менее, на заводе был проведен опытно-промышленный пробег с этим "сибирским" катализатором, который естественно подтвердил бессмысленность этой работы. В результате таких торможений было потеряно не менее двух лет и только после смены руководства на "Томскнефтехиме" была начата реальная работа по созданию производства МСК и его внедрению в производство полипропилена.

В 1987 г. на "Томскнефтехиме" было освоено производство нового катализатора- микросферического треххлористого титана, и производство полипропилена было переведено на этот катализатор. Использование нового катализатора МСК вместо итальянского позволило сразу же резко увеличить выпуск полипропилена на "Томскнефтехиме". Так, если в 1986 г. при работе на итальянском катализаторе было получено 66 тысяч тонн полипропилена, то уже в 1987 г. при работе на МСК было произведено 91 тыс. тонн полипропилена и в дальнейшем удалось превысить проектную мощность (100 тыс.тонн/год).

В связи с антиалкогольной компанией и начинающейся в стране перестройкой заключительная часть работы на "Томскнефтехим" несколько отличалась от гурьевской: банкет был значительно скромнее и организован самими разработчиками, теплого поздравления от дирекции как-то не случилось, но зато премия в размере месячного оклада точно была получена.

Награда должна найти своих героев

Я не могу припомнить деталей того исторического момента и даже самого этого момента, когда кто-то из активных участников этой работы сказал: "А не замахнуться ли нам на премию нашего Совмина, пока живы еще этот Совмин и сама советская власть?" И мы замахнулись. Вот так была получена премия Совета Министров СССР за 1990 г. за работу с названием: "За разработку высокоэффективного микросферического катализатора и технологии производства полипропилена с внедрением на предприятиях химической промышленности".

Коллектив авторов работы:

Продолжение: рассвет приходит с запада

История с созданием производства катализатора МСК на "Томскнефтехиме" получила в 90^ые годы новое продолжение. В начале 90^х годов, когда открылись новые возможности для установления прямых контактов с зарубежными компаниями, Институт катализа и, в частности, наша лаборатория успешно использовали эти возможности для заключения контрактов на исследовательские работы и лицензионных соглашений для коммерциализации готовых разработок. В рамках этой работы нами был заключен ряд соглашений о проведении опытно-промышленных испытаний МСК на предприятиях по производству полипропилена в ёгославии, Болгарии, Польше, Румынии и в дальнейшем в Нидерландах (компания DSM). С учетом положительных результатов этих испытаний в период 1993-98 гг. была организована экспортная поставка МСК в эти страны. Важнейший вклад в организацию производства МСК на экспорт и обеспечение стабильных экспортных поставок внесли специалисты кооператива АОЗТ "Катализ" (директор А.Г. Постоев), организованного в эти годы на базе цеха по производству катализаторов"Томскнефтехим" (в эти годы "Томскнефтехим" был разделен на ряд отдельных юридически независимых предприятий).

Продажа катализатора МСК на экспорт в условиях конкуренции с аналогичными катализаторами "Solvay" и "Linx" служит объективным подтверждением высокого качества МСК

Наиболее крупным потребителем МСК за рубежом была компания DSM. Однако практичные голландцы быстро поняли, что в условиях неустойчивой экономической и политической ситуации в России трудно надеяться на длительные стабильные поставки катализатора из Томска. Поэтому они предложили Институту катализа заключить лицензионное соглашение об организации производства МСК за рубежом. Подготовка лицензионного договора проходила в очень напряженной работе, и я хочу отметить большой вклад в выполнение этого этапа Г.Д. Букатова и С.А. Сергеева (подготовка технической документации на создание производства МСК) и В.А. Ремнева (подготовка лицензионного договора). В очень сжатые сроки с участием специалистов ИК, СКТБ и АОЗТ "Катализ" было организовано производство МСК в США для завода компании DSM по производству полипропилена мощностью 300 тысяч тонн/год. Катализатор успешно производился в течение 1995-2002 гг.

Лицензионные платежи, полученные Институтом катализа за поставки катализатора на экспорт и организацию производства катализатора за рубежом, составили несколько миллионов долларов США и послужили серьезной поддержкой Институту в период тяжелого финансового положения.

Заключение

В заключение хочу сказать, что катализатор МСК на Гурьевском химзаводе жил долго и счастливо и только в середине 90^х годов, когда в гордом и независимом Казахстане остановилось большинство заводов, нежно любимый нами Гурьевский завод был закрыт. Судьба МСК в Томске еще более удивительна. "Томскнефтехим" работает на нем до сих пор(!) чему мы сильно не рады. Во всем мире почти все аналогичные производства полипропилена перешли на более эффективные катализаторы нового поколения (нанесенные титанмагниевые катализаторы), и мы давно предлагаем "Томскнефтехиму" разработанный в нашей лаборатории катализатор нового типа. По опыту прошлых лет, по-видимому, надо дождаться очередной смены руководства завода. Череда таких смен уже прошла и сейчас с мучительными усилиями на Томском заводе создана опытно-промышленная установка приготовления титанмагниевых катализаторов.

Необязательно назидательные выводы:

А где их взять, может быть, Вы знаете?