На главную

 
Научные подразделения Центра
Научная библиотека
Научные советы
Издательская деятельность
История ИК СО РАН
Версия для печати | Главная > Центр > Научные советы > Научный совет по катализу > ... > 2017 год > № 84

№ 84

 

Содержание

  • Премии Правительства Российской Федерации
    2017 года — нашим коллегам-химикам
  • В.Б. Фенелонов
    Академик В.Н. Ипатьев – выдающийся ученый ХХ века,
    один из основателей гетерогенного катализа
  • С.В. Телешов
    Снять покров забвения
    (к 150-летию академика В.Н. Ипатьева)
  • За рубежом
  • Приглашения на конференции



Премии Правительства Российской Федерации
2017 года — нашим коллегам-химикам

Переход к элементу

Свернуть/Развернуть


В.Б. Фенелонов
Академик В.Н. Ипатьев – выдающийся ученый ХХ века

Переход к разделу

Академик В.Н. Ипатьев – выдающийся ученый ХХ века,
один из основателей гетерогенного катализа

проф. В.Б. Фенелонов
(Новосибирский государственный университет)

21 ноября 2017 исполнилось 150 лет со дня рождения выдающегося химика-каталитика мирового уровня Владимира Николаевича Ипатьева, одного из основателей науки и практики гетерогенного катализа, ученого с необычной судьбой. Среди российских ученых его имя стоит в одном ряду с М.В. Ломоносовым, Д.И. Менделеевым, А.М. Бутлеровым, то есть находится на вершине пирамиды славных имен, которыми заслуженно гордится Россия. Но по рассмотренным ниже причинам его имя было вычеркнуто из отечественной истории, а затем воссияло на научном небосклоне США. В России торжественно отмечали лишь его 50-летие, а 75 и 100-летие еще более торжественно праздновали лишь в США. В.Н. Ипатьев по духу своему всегда оставался русским ученым, и его достижения должны быть известны в России.

Славное имя В.Н. Ипатьева начало возвращаться на Родину лишь в последние десятилетия1-9. Кратко рассмотрим основные этапы его драматической жизни.

Этап 1 – до начала Первой мировой войны. Владимир Николаевич Ипатьев родился в дворянской семье 2 (21) ноября 1867 года в Москве на Пресне. Его отец Николай Александрович – благополучный архитектор, мать Анна Дмитриевна – высокообразованная, начитанная женщина, знала несколько иностранных языков и воспитывала детей в духе передовых взглядов интеллигенции того времени.

Владимир Николаевич был старшим из трех детей, после гимназии учился в двухгодичном Александровском военном училище, затем в Михайловском артиллерийском училище и Михайловской артиллерийской академии. Выбор такого “артиллерийского” образования был связан с общим высоким уровнем преподавания именно в артиллерийских учебных заведениях того времени, где работали выдающиеся математики, физики, химики.

В Артиллерийской академии В.Н. Ипатьев настолько увлекся химией, что после ее окончания в 1892 году был оставлен там репетитором и помощником заведующего химической лабораторией. В том же году выполнял работы по органической химии в Санкт-Петербургском университете у проф. А.Е. Фаворского, а для повышения химического образования прослушал в университете курс лекций проф. Р.А. Меншуткина и проштудировал курс проф. А.М. Бутлерова. Первая научная работа Ипатьева – исследование изомеризации углеводородов – выполнена под руководством проф. А.Е. Фаворского. В 1894 году Ипатьев сделал свой первый доклад на заседании Русского физико-химического общества при Академии наук (РФХО), где бывший руководитель бутлеровской лаборатории проф. М.Д. Львов публично пожелал ему продолжать исследования с таким же успехом.

В 1895 году В.Н. Ипатьев защитил в Артиллерийской академии диссертацию “О действии брома на третичные спирты и бромистого водорода на ацетиленовые и алленовые углеводороды” и получил звание штатного преподавателя академии. За эту работу РФХО присудило Ипатьеву малую премию имени А.М. Бутлерова. В 1899 году – он экстраординарный, а с 1902 года – ординарный профессор химии, с 1909 года – заведующий химической лабораторией Артиллерийской академии.

С 1900 года В.Н. Ипатьев начал исследования в области гетерогенного катализа. После первого сообщения на январском заседании РФХО в 1901 году делает обстоятельный доклад о каталитическом разложении спиртов. В том же году его доклад “О двойном каталитическом разложении алкоголей” стал центром внимания на семинаре Немецкого химического общества и Х съезде русских естествоиспытателей и врачей. На завершающем банкете Х съезда ученик А.М. Бутлерова, старейшина российской каталитической школы Г.Г. Густавсон предложил тост за двух самых ярких докладчиков съезда: профессоров Д.П. Коновалова и В.Н. Ипатьева.

В последующие годы основным научным направлением работ Ипатьева стал катализ при высоких температурах и давлениях в среде водорода. В 1904 году была изобретена знаменитая “бомба Ипатьева” – надежный автоклав для исследований при высоких давлениях. Его важнейшие работы до 1917 года: термокаталитические реакции превращения спиртов, в которых предложены новые методы синтеза альдегидов, эфиров, олефинов, а позднее и диеновых углеводородов; исследования каталитических свойств оксида алюминия, причем именно он первым ввел в катализ оксид алюминия, ставший теперь основой многих распространенных катализаторов и носителей; циклизация и полимеризация олефинов (этилена, изобутилена и др.) – именно Ипатьев первым синтезировал полиэтилен; интермолекулярная гидрогенизация; синтез СН4 из СО и Н2; избирательное вытеснение металлов и их оксидов из растворов солей и др.

В 1909 году В.Н. Ипатьев первым установил принципиальную возможность получения бутадиена (дивинила) из этилового спирта на алюминиевом катализаторе, а в 1913 году первым осуществил синтез полиэтилена, первым начал применять многокомпонентные катализаторы, первым показал возможность совмещения окислительно-восстановительных и дегидратационных реакций в одном прямом процессе, использовал многофункциональные катализаторы при крекинге, риформинге и других процессах переработки нефти, разработал многочисленные промышленно важные процессы, такие как синтез полимербензинов на основе газообразных олефинов – отходов крекинга, алкилирование ароматических и парафиновых углеводородов олефинами для получения ценных химических продуктов и др.

Докторская диссертация, защищенная В.Н. Ипатьевым в Артиллерийской академии, формально не засчитывалась в гражданском академическом мире из-за отсутствия соответствующего соглашения между академиями. Поэтому в 1908 году он успешно защищает в Санкт-Петербургском университете теперь уже академическую докторскую диссертацию “Каталитические реакции при высоких температурах и давлениях”. Диссертация получила высокую оценку проф. Д.П. Коновалова и проф. А.Е. Фаворского. За период с 1900 по 1917 годы Ипатьев публикует три монографии, два учебника и более ста статей в российских и иностранных журналах. Одновременно совмещает свои исследования с преподаванием и работой в Артиллерийской Академии. В 1911 году ему присваивают звание генерал-майора, в 1916 году – генерал-лейтенанта, в 1914 году избирают членом-корреспондентом Академии наук, а в 1916 году – академиком. По приглашению Д.И. Менделеева в 1902 году Ипатьев принял участие в составлении химико-технологического и заводского отделов “Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона”, подготовив 35 статей по органической химии.

Наряду с фундаментальными исследованиями, В.Н. Ипатьев много внимания уделял химической технологии, практическому воплощению своих идей. В 1913 году его пригласили быть постоянным консультантом на Невском стеариновом заводе, где впервые в России была осуществлена гидрогенизация жиров. Затем поступили приглашения постоянно сотрудничать с нефтяной фирмой братьев Нобель, американской фирмой Дюпон и т.д. Он часто посещает химические заводы в России, а в загранкомандировках на различные международные научные форумы – и зарубежные заводы, куда его охотно приглашают для консультаций. Но 1 августа 1914 началась Первая мировая война.

Этап 2 – до ноября 1917 года. В начале войны оказалось, что производство боеприпасов в России не соответствует новым требованиям, в острейшем дефиците оказались взрывчатые вещества. Отечественные заводы не выпускали сырой бензол – важнейшее сырье для получения толуола, без которого нельзя получить многие взрывчатые вещества. В связи с этим в феврале 1915 года была организована Комиссия по заготовке взрывчатых веществ, возглавляемая В.Н. Ипатьевым. Первоочередные задачи комиссии: организация производства бензола и толуола пиролизом нефтепродуктов, получение серной и азотной кислот. Комиссия развернула энергичную деятельность, ее члены инспектировали заводы России, а Петрограде ежедневно собирались на квартире Ипатьева. Первый бензольный завод был пущен в августе 1915 г. – менее чем через полгода после утверждения планов его строительства, в конце года началось строительство около 20 новых небольших бензольных заводов, заводов по получению азотной и серной кислот и др.

Сначала Комиссия имела очень ограниченные полномочия и средства и должна была лишь проанализировать ситуацию в России и дать рекомендации. Но благодаря успешной работе Комиссия была преобразована в апреле 1916 года в Химический комитет при Главном артиллерийском управлении. Задачи комитета: организация производства порохов, взрывчатых веществ, фармацевтических препаратов, средств противохимической защиты и отравляющих веществ.

Этот Химический комитет и его руководитель были наделены уже широкими полномочиями с правом оперативного решения всех сложных вопросов непосредственно с начальником штаба Верховного главнокомандующего, военным и другими министрами, великими князьями – кураторами отдельных служб армии и промышленности, и периодически – с Николаем II, с которым Ипатьев неоднократно встречался не только на приемах, но и на завтраках, когда присутствовали всего несколько человек и решались самые больные вопросы.

Членами Химического комитета стали практически все виднейшие химики России: академик Н.С. Курнаков, профессора А.Е. Фаворский, А.Е. Чичибабин, Л.А. Чугаев, Г.В. Хлопин, В.Е. Тищенко и др., а В.Н. Ипатьев фактически стал главой химической промышленности России. Комитет осуществлял снабжение фронта продуктами военной химии (взрывчатые вещества, противогазы, отравляющие вещества, ГСМ, фармацевтика), имел контролеров-приемщиков на всех химических заводах, руководил строительством новых предприятий, в том числе первого в России завода по производству азотной кислоты окислением аммиака (пущен в 1917 г.). При поддержке Комитета Н.Д. Зелинский и Н.А. Шилов впервые в мире создали достаточно совершенный войсковой противогаз на древесном угле.

Заслуги ученого были отмечены как царем, так и правительственными и научными кругами. Ипатьев получил звание генерал-лейтенанта, а в 1915 году был избран в члены Российской императорской академии наук.

Этап 3 – с ноября 1917 года до смерти В.И. Ленина. В октябре 1917 года, внутренне не приняв Октябрьскую революцию и оставаясь по убеждениям сторонником конституционной монархии, В.Н. Ипатьев, тем не менее, встал на путь сотрудничества с советской властью. Решительно отказался от многочисленных предложений уехать на Запад или присоединиться к Белой армии. В 1921 году его посетил специально присланный эмиссар с предложением возглавить все белое движение, при этом ему гарантировали тайный выезд за границу и финансовую поддержку стран Запада. Ипатьев категорически отказался.

В ноябре 1917 года В.Н. Ипатьева навестил представитель Советского правительства Л.Я. Карпов, ведавший химической промышленностью. Выслушав обстоятельный рассказ Ипатьева об организации и деятельности Химического комитета, Карпов от имени правительства предложил ему сотрудничество в области демобилизации химической промышленности и ее дальнейшего развития. Ипатьев принял это предложение, сказав: “Я готов сделать все от меня зависящее, чтобы спасти созданную нами во время войны химическую промышленность”. В январе 1918 года он призвал членов Химического комитета к сотрудничеству с новым правительством. Ему пришлось приложить много усилий, чтобы убедить представителей русской науки отдать силы, знания и опыт строительству новой России и сохранить состав Химического комитета.

В декабре 1917 года В.Н. Ипатьев возглавляет Особую комиссию при Химическом отделе Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ) по демобилизации и мобилизации химической промышленности (Л.Я. Карпов – член этой комиссии) и становится членом совета Главного управления артиллерии. В марте 1918 года, после беседы с Н.И. Подвойским, формировавшим в то время наркомат по военным делам, назначен постоянным членом и председателем Технического управления Военно-хозяйственного отдела Наркомата по военным делам, а в апреле – председателем комиссии по демобилизации и организации химической промышленности при правительстве.

В 1919 году Особая комиссия была преобразована в Технический совет химической промышленности при ВСНХ, а В.Н. Ипатьев был назначен председателем Совета. В эти же годы он активно участвует в создании новых институтов: в 1920 году выступил в качестве организатора и первого директора Государственного института научно-технических исследований (ГОНТИ) – это многопрофильный институт, координировавший важнейшие научно-технические работы в стране, организационное звено ВСНХ. Затем занимается организацией Института прикладной химии, Химико-фармацевтического института, Института удобрений и инсектофунгицидов, Радиевого института и др. В 1926 году ГОНТИ слился с Институтом прикладной химии, а в 1929 году из него выделился Институт высоких давлений, директором которого стал Ипатьев.

С мая 1921 года В.Н. Ипатьев становится членом Президиума ВСНХ и вскоре (после смерти Л.Я. Карпова) – начальником Главного химического управления ВСНХ (Главхима) и членом Госплана. Деятельность в качестве члена Советского правительства Ипатьев начал с докладной записки, содержащей подробный анализ состояния химической промышленности и перспектив ее развития. В качестве экстренной и крайней меры по восстановлению экономики страны и созданию мощной индустрии он предлагает привлечь иностранный капитал путем сдачи в концессию отдельных предприятий. А наряду с этим предлагает ввести так называемую реституцию – временное восстановление прав прежних владельцев, готовых сотрудничать с Советской властью. Интересно, что одновременно подобные предложения поступили и от старого большевика Л.Б. Красина, находившегося в то время на дипломатической работе. Бурное обсуждение записки Ипатьева на объединенном пленуме ВСНХ и Госплана завершилось полным одобрением.

По этому поводу и для обсуждения общих проблем развития химической промышленности В.Н. Ипатьев в 1921-22 годах несколько раз встречался с председателем правительства В.И. Лениным, который предложил ему лично выехать в заграничную командировку для переговоров о реституции и концессиях, сказав, что Советская власть вполне доверяет Ипатьеву и дает карт-бланш принимать кого угодно и вести переговоры, а в затруднительных ситуациях незамедлительно обращаться лично к Ленину и, если нужно, телеграфировать. В известной записке Н.П. Горбунову8 В.И. Ленин называет В.Н. Ипатьева “главой нашей химической промышленности“, а в 1922 году, когда из-за разногласий с тогдашним председателем ВСНХ П.А. Богдановым обсуждался вопрос о выводе В.Н. Ипатьева из членов Президиума ВСНХ и упразднении возглавляемого им Главхима, случайно узнавший об этом В.И. Ленин дал указание, чтобы “Ипатьев входил в состав Президиума ВСНХ при всяком числе его членов”.

В неоднократных заграничных командировках Ипатьев посещает ведущие заводы Германии, Франции, Италии, Англии, Бельгии и других стран, где ведет переговоры, заказывает научное и технологическое оборудование для химических заводов и институтов, активно участвует в работе научных форумов. И одновременно ежегодно публикует 20-30 научных работ.

В 1924 году Ипатьев был назначен председателем Главного химического управления при Революционном военном совете с важнейшей задачей – производство связанного азота. В том же году он выступает с предложением организовать Добровольное общество помощи развитию химии и химической промышленности (Доброхим). Инициатива была одобрена, Доброхим позже реорганизован в Авиахим, в 1927 – Осоавиахим СССР, затем – ДОСААФ. Первым председателем избран Л.Д. Троцкий, замами – В.Н. Ипатьев и М.В. Фрунзе. В задачи этой добровольной организации, наряду с задачами обороны, входили химизация сельского хозяйства, разъяснение важности химии в экономике, энергетике и т.д.

Этап 4 – с 1924 года до отъезда в эмиграцию. В мае 1927 года 60-летие В.Н. Ипатьева и 35-летие его научной деятельности были отмечены как крупное для всей страны событие, праздник мировой науки. Официальные торжества проводились в крупнейшем в те времена зале – в Политехническом музее в Москве, где в Президиуме находились члены правительства, ВСНХ, руководство РККА. Юбилей освещался в газетах, на радио, отмечался на собрания ученых и работников химической промышленности. Ипатьев получил звание заслуженного деятеля науки и премию имени Ленина.

В начале 1927 года Ипатьев получил предложение от руководителей Общества баварских азотных заводов провести у них совместные исследования по катализу при высоких давлениях. Изобретения, которые будут сделаны им в Германии, должны были патентоваться фирмой в Германии с указанием авторства Ипатьева, а в СССР он получал право патентовать их от своего имени, и по договору они безвозмездно переходили в собственность СССР. Советское правительство нашло предложения германской стороны приемлемыми и дало согласие на проведение Ипатьевым исследований в Германии с ежегодными отчетами на заседании Президиума ВСНХ. В июне 1929 года Президиум ВСНХ заслушал доклад Ипатьева о работе в Германии и признал, что она привела к чрезвычайно важным открытиям. Особо отмечалось, что созданная им в Ленинграде лаборатория высокого давления “становится уже в настоящее время школой химиков, работающих в области высоких давлений и температур, и в дальнейшем будет играть громадную роль в деле подготовки новых кадров работников в этой области”. В 1929 году эта лаборатория преобразована в Институт высоких давлений, который Ипатьев возглавлял до своего отъезда из СССР в 1930 году.

Несмотря на успехи и триумфальный юбилей, в эти годы ситуация вокруг В.Н. Ипатьева стала усложняться. В 1926 году его вывели из состава ВСНХ и руководства химией по линии Красной Армии (Ипатьев узнал об этом из газет). Начались аресты коллег, близких друзей, учеников: арестованы академики С.Ф. Платонов и Н.П. Лихачев. Арестованы и расстреляны его коллеги – блестящий инженер П.М. Пальчинский (занимавший министерские посты при царе и Керенском), эксперты ВСНХ В.С. Михайлов (в прошлом – генерал), В.Н. Деханов, И.И. Дымман, А.И. Высочанский. В феврале 1929 года арестован профессор Е.И. Шпитальный, близкий друг и коллега по Химическому комитету, который вскоре умер в тюрьме. В том же году арестованы коллеги Ипатьева – заведующий отделом химической промышленности в Госплане В.П. Камзолкин, член коллегии Главхима профессор В.П. Кравец, ученики и помощники – Г.Г. Годжелло, Н.И. Довгелевич и многие другие. Владимир Николаевич ходатайствует об освобождении Шпитального и других, но безрезультатно. Все чаще его вызывают в ОГПУ для дачи объяснений по доносам на него. Вспоминают его генеральское прошлое, контакты с Троцким и другими “врагами народа” и “вредителями”. Друзья предупреждают его о близком аресте. Что оставалось делать? Работать, не жалея сил, вплоть до ночного стука в дверь?

Этап 5 – эмиграция. В 1930 году В.Н. Ипатьев принимает твердое, но крайне тяжелое для себя решение – выехать за границу и до поры до времени не возвращаться. В июне 1930 года он получил персональное приглашение на II Международный энергетический конгресс в Берлине. Оформление его документов задерживалось, но одного из делегатов арестовали, место в делегации СССР освободилось (было всего 10 мест), и было неудобно оставлять его незаполненным при наличии персонального приглашения Ипатьеву. В июне 1930 года Владимир Николаевич вместе с женой Варварой Дмитриевной выехал в Берлин для участия в конгрессе, после которого получил разрешение правительства и АН СССР задержаться на лечение сроком на один год. В июне-августе 1930 года он побывал во Франции и Англии, в сентябре прибыл в США, сначала в Нью-Йорк, затем в Чикаго, где ему была сделана сложная операция на горле. Здесь же, в Чикагском университете, он стал читать курс лекций по катализу и одновременно приступил к экспериментальным работам по контракту с фирмой Universal Oil Products Co. в прекрасно оборудованной для него лаборатории.

Вплоть до 1936 года Ипатьев регулярно передавал в СССР результаты своих работ, выполненных в США, за свой счет закупал и отправлял научное оборудование для лаборатории высоких давлений, оплачивал зарубежные командировки сотрудников. В 1936 году в СССР и США одновременно вышла его фундаментальная монография “Каталитические реакции при высоких температурах и давлениях”, соответственно, на русском и английском.

В 1931 году отпуск Ипатьева был продлен на три года, но с 1935 года Правительство СССР и Академия требуют его возвращения. А приходящие из СССР сведения вызывают страшную тревогу. Усиливаются репрессии, арестованы академики П.П. Лазарев, М.Н. Сперанский, подвергнут шельмованию академик Н.Н. Лузин. Друзья намекают о неизбежности и его ареста при возвращении. В своих ответах Владимир Николаевич честно и откровенно излагает причины, мешающие его возвращению в СССР: невозможность нарушения обязательств перед фирмой, болезни и возраст, благоприятные условия для работы, результаты которой могут использоваться в СССР. Но 29 декабря 1936 года на Общем собрании АН СССР было принято постановление о лишении В.Н. Ипатьева и А.Е. Чичибабина звания академиков, а 5 января 1937 года ЦИК Союза СССР лишил их советского гражданства. Им навсегда был запрещен въезд в СССР. (Уже в наше время, 29 декабря 1990 года, общее собрание АН СССР восстановило членство В.Н. Ипатьева).

В своих воспоминаниях Ипатьев пишет, что в 1927 году он был в гостях у нобелевского лауреата Вальтера Нернста в Германии, где встретился с Альбертом Эйнштейном: “Один из немецких профессоров спросил меня, почему я совсем не покину СССР и не переселюсь за границу для продолжения своих научных работ, где я найду, несомненно, гораздо больше удобств, чем у себя на Родине. Я в то время не имел ни малейшей идеи покинуть свою страну и ответил, что как патриот своей Родины, должен остаться в ней до конца моей жизни и посвятить ей все мои силы… Профессор Эйнштейн слышал мой ответ и громко заявил: “Вот этот ответ и я вполне разделяю, так и надо поступать”. И вот прошло 4-5 лет после этого разговора, и мы оба нарушили наш принцип: мы теперь эмигранты и не вернулись в свои страны по нашему персональному решению, а не потому, что были изгнаны нашими правительствами…”.

В 1938 году на свои сбережения Ипатьев основал Лабораторию катализа и высоких давлений при Нортуэстернском университете (город Эванстон, недалеко от Чикаго). Лаборатория существует до сих пор как Ipatieff High Pressure Laboratory at Northwestern University. Здесь он продолжал начатые в России исследования. В 1936 году В.Н. Ипатьев первым предложил каталитический крекинг, позволивший значительно увеличить выход бензина при переработке нефти. Вторым прославившим его изобретением стало получение высокооктанового бензина. И именно исследования Ипатьева по дегидрированию и полимеризации позволили наладить производство всевозможных   полимеров и пластмасс, без которых современная жизнь невозможна.

Владимир Николаевич оставался директором своей лаборатории до последних дней жизни, одновременно преподавал в Чикагском университете, был консультантом в нефтяной фирме. Все заработанные деньги вкладывал в развитие лаборатории, приглашая на работу только знающих русский язык. В 1937 году Ипатьев был назван в США “Человеком года” (выбран из 1000 претендентов на это звание). В 1939 году его избрали членом Национальной Академии США, и в том же году в Париже состоялось торжественное вручение ему высшей награды Французского химического общества - Медали имени А. Лавуазье. В ноябре 1942 года, когда в США Американское химическое общество отмечало 75-летие со дня рождения и 50-летие научной деятельности В.Н. Ипатьева, нобелевский лауреат Рихард Вильштеттер заявил: “Никогда за всю историю химии в ней не появлялся более великий человек, чем Ипатьев”.

А как жил, чем дышал все эти годы “невозвращенец” Ипатьев, рассказал профессору В.И. Кузнецову, посетившему лабораторию Ипатьева в 1967 г., профессор Герман Пайнс, самый близкий из учеников, друг и душеприказчик В.Н. Ипатьева: “Вы, русские, совсем не представляете В.Н. Ипатьева, не понимаете даже, кем был Ипатьев. Каждый час своей жизни здесь, в США, каждый шаг в своей научной деятельности он отдавал России. Беспредельная любовь к Родине, какой я никогда и ни у кого из эмигрантов не видел, была той почвой, на которой произрастали все выдающиеся результаты его научной деятельности. Мы, его ученики, приобрели или построили для себя здесь, на берегу озера Мичиган, хорошие коттеджи. Владимир Николаевич не захотел иметь собственный дом. Он считал себя иностранцем и 22 года (!) жил, снимая номер в гостинице в Чикаго. Каждый из нас имел свою автомашину. Он же отказался от этого “акта оседлости”  и пользовался казенным транспортом. Почти все обзавелись собственными яхтами, зачастую двухпалубными, для прогулок по озеру Мичиган. Владимир Николаевич отказался и от этого. Жил он довольно замкнуто, охотно общаясь только с близкими ему людьми; например, с удовольствием встречался с С.В. Рахманиновым. Он жил Россией, а русские платили ему нарочитым забвением. Я особенно возмущен поведением руководства Академии наук СССР. На 100-летие со дня рождения Ипатьева в июне 1967 года мы пригласили пять ученых из СССР, оплатили им дорогу в США и обратно и их пребывание здесь. Мне известно, что люди хотели приехать к нам, но их не пустили. Это вызвало негодование у гостей из Франции, Германии, Англии”.

Всю жизнь в США супруги Ипатьевы снимали скромный номер в гостинице, жили замкнуто. Их редкие письма родственникам в Ленинград проникнуты тоской по родным местам. Владимир Николаевич никогда не переставал интересоваться жизнью советских людей, достижениями советской науки. До глубины души его трогали поражения и победы Красной Армии в годы войны. Вместе с композитором С.В. Рахманиновым и другими известными эмигрантами был организован фонд Помощи Красной армии и народу СССР. А чтобы скрасить одиночество, Ипатьевы удочерили и воспитали двух русских девочек-сирот.

Начиная с 1944 года, Ипатьев трижды предпринимал попытки вернуться в СССР, но неизменно получал отказ от посла СССР в США А.А. Громыко. Последняя попытка была в 1951 году, ее реализации помешала тяжелая болезнь и смерть. До самого конца (29 ноября 1952 года), несмотря на преклонный возраст, В.Н. Ипатьев трудился в лаборатории. А на его могильной плите осталась надпись “In Memory of Russian Genius Vladimir Nikolaevich Ipatieff. The Inventor of Octane Gasoline”. Его супруга Варвара Дмитриевна пережила мужа всего на 10 дней и была похоронена рядом.

За 60 лет научной деятельности Владимир Николаевич Ипатьев написал около 400 статей, десятки книг, он автор более 200 изобретений, член Американской, Берлинской, Парижской, Геттингенской академий, лауреат премий В.И. Ленина, А.М. Бутлерова и др., медалей Уилларда Гиббса, Марселена Бертло, Антуана Лавуазье.

Наиболее известные российские ученики В.Н. Ипатьева: академик Г.А. Разуваев, чл.-корр. А.Д. Петров, профессора Б.Н. Долгов, А.В. Фрост, В.В. Ипатьев, М.С. Немцев и др., а из иностранцев – американцы Г. Пайнс, Р.Л. Барвелл, Л. Мерлинг, В. Хензел, француз Ж. Жармен и др. К школе В.Н. Ипатьева относят себя известные химики А.В. Гроссе, Л. Кассель, Р. Ольберг, К. Линн и многие другие. Учеником В.Н. Ипатьева считал себя и академик Г.К. Боресков, основатель единственного в СССР и России Института катализа.

А теперь попытаемся ответить на очевидный вопрос почему такой выдающийся ученый как В.Н. Ипатьев не стал Нобелевским лауреатом? В 1931 году немецкие химики-технологи Ф. Бергиус (I884-1949 гг.) и К. Бош (1874-1940 гг.) получили Нобелевскую премию “За заслуги по введению и развитию методов высокого давления в химии”. Представляя лауреатов от имени Шведской королевской академии наук, К.В. Пальмайер отметил, что “введение методов высокого давления в химию представляет собой эпохальное событие в области химической технологии”. Все правильно. Но возникает вопрос, кто же в действительности проложил путь этому эпохальному событию?

Первопроходцем разработки метода высокого давления (до 400-500 атм) по праву следует считать В.Н. Ипатьева. Сконструированная им в 1903 году “бомба Ипатьева” позволила изучать превращения веществ при высоких давлениях и температурах. "В этой бомбе - писал впоследствии Ипатьев - я и мои ученики произвели несколько тысяч опытов". Его докторская диссертация “Каталитические реакции при высоких температурах и давлениях” (1908 г.), обобщающая исследования 1901-1907 гг., была известна не только в России, но и в европейских странах. “Заканчивая описание произведенных мною опытов по катализу, – писал В.Н. Ипатьев в конце диссертации – которых потребовалось более тысячи только для того, чтобы разъяснить некоторые вопросы каталитических реакций, я заранее предвижу, какая громадная работа предстоит еще для того, чтобы была надлежащим образом освещена эта “химия будущего”. Но можно надеяться, что теперь развитие этой области после введения новых методов для исследования каталитических явлений в значительной степени продвинется вперед и с этих реакций будет снята печать таинственности, наложенная на них впервые рукою знаменитого автора катализа Берцелиуса”.

А в представлении В.Н. Ипатьева в члены Академии наук России (ноябрь 1915 года), которое составили академики П.И. Вальден, Б.Б. Голицин и Н.С. Курнаков, прямо указана чрезвычайная важность его исследований и отмечено, что они “отличаются большим разнообразием, чем работы П. Сабатье, удостоившегося в 1912 году Нобелевской премии”. Вот что писал более конкретно П.И. Вальден: “Если Сабатье получил Нобелевскую премию только за одну каталитическую реакцию, то работы Ипатьева несомненно заслуживают этой же премии, так как он гораздо шире применил катализаторы для различных реакций, ввел совершенно новый метод высоких давлений, что позволило вести гидрогенизацию с такими веществами, работать с которыми по методу Сабатье было невозможно”.

В опубликованной в 1997 году статье д.х.н. Ю.И. Соловьева, сотрудника архива РАН, высказано мнение, что причина того, что В.Н. Ипатьев не стал первым российским лауреатом Нобелевской премии по химии – в политических пристрастиях членов Нобелевского комитета, что “Нобелевский комитет по химии не пожелал присуждать премию ученому из-за его активного участия в экономическом развитии России в 1918-1927 годах”. По этой версии все решили политические пристрастия.

Но существует и более прозаическая версия, изложенная в фундаментальном историческом исследовании А.М. Блоха9: основная причина в том, что соотечественники, прекрасно осведомленные о выдающихся работах Ипатьева 1905-1913 гг., просто не удосужились представить его кандидатуру в Нобелевский комитет. Итак, соотечественники не вспомнили, а без письменных представлений кандидатуры в Нобелевском комитете не рассматриваются. А.М. Блох упомянул и собственную промашку В.Н. Ипатьева, который в докладе на Международном конгрессе по промышленной химии в Страсбурге (1928 г.) отметил, что “патенты Бергиуса (1911 г.) всецело основаны на моих работах, сделанных еще в 1903-1904 годах, и мой метод… был целиком применен для гидрогенизации смол и углей”. Но патенты все же получил Бергиус, а не Ипатьев, своевременно их не оформивший… Как бы там ни было, но отсутствие имени Ипатьева среди Нобелевских лауреатов – вопиющая несправедливость, которую, к сожалению, уже невозможно исправить.

Но в наших силах исправить другую несправедливость – вернуть славное имя нашему великому соотечественнику Владимиру Николаевичу Ипатьеву, которым мы должны гордиться. Он во все времена при любых обстоятельствах оставался патриотом России, и мы должны перед ним покаяться за вопиющие ошибки, которые совершили другие наши же соотечественники.

Литература

  1. Ипатьев В.Н. Жизнь одного химика. Воспоминания. Нью-Йорк, 1945; первое российское переиздание: Академик В.Н. Ипатьев. В 2-х кн. М., Калвис, 2011, кн. 1, 444 с., кн. 2, 496 с.
  2. V. N. Ipatieff. The Life of a Chemist: Memoirs of V. N. Ipatieff, ed. by Xenia Joukoff Eudin, Helen Dwight Fisher and Harold H. Fisher; translated by Vladimir Haensel and Mrs. Ralph H. Lusher, Stanford Univ. Press, 1946.
  3. V. N. Ipatieff. My Life in the United States: the Memoirs of a Chemist. Northwestern University Press, 1959.
  4. Vladimir N. Ipatieff Meeting, Chicago Section, American Chemical Society, November 26, 1937. Chicago, 1937.
  5. В.И. Кузнецов и А.М. Максименко. Владимир Николаевич Ипатьев, 1867-1952. 1992, М., Наука, 190 с.
  6. Herman Pines, Genesis and Evolution of the Ipatieff Catalytic Laboratory at Northwestern University, 1930-1970. Department of Chemistry, Northwestern University, 1992.
  7. М. Зальцберг. Портреты: Три жизни академика Ипатьева. Химия и жизнь, 1992, № 10, с. 78-85; № 11, с. 25-31; № 12, с. 17-25.
  8. Ленин В.И. Записка Горбунову И.П. 29 сентября 1921 г.
  9. А.М. Блох. Советский Союз в интерьере Нобелевских премий. М., Физматгиз, 2005.

С.В. Телешов
Снять покров забвения

Переход к элементу

Свернуть/Развернуть


За рубежом

Переход к элементу

Свернуть/Развернуть


Приглашения на конференции

Переход к элементу

Свернуть/Развернуть



Copyright © catalysis.ru 2005–2024
Политика конфиденциальности в отношении обработки персональных данных